«максим». Среди гранитных плит мрачно колыхался желто-красный газовый факел.

Через полчаса к памятнику подошла девчушка лет шестнадцати. Покрутила головой, кого-то высматривая среди гуляющих горожан. Уселась на серый полированный камень возле огня. Поправила расшитый крестиком ремешок на голове, достала из пестрого рюкзачка книжку и зашелестела страницами. Впрочем, углубиться в чтение ей не дали. В сквере появился тот самый паренек, который недавно раздавал на проспекте приглашения всем носителям Древней Крови. Точно так же осмотрелся, поприветствовал девушку каким-то сложным жестом. Сел рядом, начал о чем-то внимательно расспрашивать. Дремавший на лавочке мужичок еле заметно вздохнул.

Знакомо это все. И пять лет назад собирались «у огня» — или, как говорили завсегдатаи, «на зажигалке», и десять. Возможно, что и больше — центр города все-таки. Назначались свидания и важные встречи, собирались активные читатели бесплатных объявлений и торговцы-сетевики, толкинисты и обманутые вкладчики… Неизвестным образом появилось и установилось своеобразное расписание. В крайнем случае располагались в разных углах сквера. Впрочем, молодежь надежно оккупировала площадку перед огнем и меняться местами ни с кем не собиралась. Благо у «зажигалки» можно было не только с особым шиком прикурить, но и малость погреться промозглыми осенними вечерами. Осенью же тусовки постепенно перемещались под крыши квартир и разных клубов: даже у самого огня в зимние морозы полчаса беседы выдерживали только особо стойкие…

Весна. Все тянутся из опостылевших стен, всех манят новые запахи. Вот еще двое на огонек заглянули, а вот и компания побольше — явно откуда-то вместе шли. Потом начали подходить по одному, но чуть ли не ежеминутно. Кое-кто озирался настороженно, однако не без любопытства — сразу видно новичков. Вроде бы некоторых сегодня уже видел… ага, вот и та самая дама «в возрасте». К ней сразу же подошел парень- агитатор. Постепенно вокруг них столпились потеснее, любопытные новички перестали глазеть по сторонам и помалу включались в разговор. Пора.

Мужичок на лавочке проснулся, потряс головой. Провел по лицу ладонями. Встал. Отряхнул и пригладил скромную одежку. И исчез.

То есть ничего чудесного не произошло. Никто не пропадал с блеском и треском, не растворялся в воздухе и не превращался в легкий дымок. Просто к гудящей компании подошел уже не полубомж неопределенного возраста, а подтянутый, крепкий молодой человек. Может быть, и не совсем молодой, но уж если «за тридцать», то совсем немного. Несколько уставший, чуть небритый. В потертой и выгоревшей «камуфляж-ке» со следами каких-то нашивок— эти места были темнее. Не намного, но опытный глаз замечал сразу.

Впрочем, собравшимся у огня не было дела до чьей-то одежды. Вопросы обсуждались куда более важные. Например, кто же такие Древние и как их определить, отделить от всех остальных. Почему Древним быть намного лучше, чем простым человеком. Даже странно как-то, отвык от такого: лучше, хуже… Интересно, а когда они додумаются до того, что Древний Народ — это вообще не люди? Когда не представят, а осознают? Очень может быть, что никогда. Даже если помочь.

Пока что Александр ни помогать, ни вообще как-то вмешиваться не собирался. Просто стоял. Слушал.

И смотрел.

Не то удивительно, что среди пришедших у многих была Древняя Кровь. Хоть по капле, у половины местных жителей она нашлась бы. Даже не то удивительно, что были тут и обычные люди — без всяких примесей и добавок. Удивительно то, что почти не было более-менее чистокровных представителей какого- нибудь из Древних родов. Обычно на подобные сборища их притягивает как магнитом — вспомнить хотя бы… Нет, лучше не вспоминать. Лучше просто посмотреть. Полюбоваться на подрастающее поколение, которое не выбрало «пепси» и попсу.

Поколение было весьма говорливо и возбуждено. Дама сопротивлялась натиску героически, как «Варяг» японской эскадре. И примерно с тем же результатом. То есть вопросы она еще задавала — острые, даже иногда остроумные, — но как-то вяло. Из последних сил. Чувствовалось, что пришла она то ли в расчете на более солидных людей, то ли с уверенностью в своем превосходстве, да вот не угадала малость. А ребятки попались не такие уж наивные и совсем не глупые. И не играют они в Древних. А если играют, то очень уж хорошо. Всерьез у них все, сами верят. И продумано неплохо. На каждый вопрос по два ответа с разных сторон.

— Ну хорошо, с народом вашим все ясно. Древнейшая цивилизация, иные способности, единство с природой — это понятно, смешались с людьми и растеряли культуру… Простите, одно только непонятно пока. — Дама огляделась и выпустила последний снаряд: — А главный у вас здесь кто?

— Здесь — никого, — тут же откликнулась девчушка с рюкзачком. — Здесь все равны и всех выслушают.

— А кто решения принимает?

— Какие решения? — удивление было неподдельным. — Хотите что-то предложить — давайте поговорим. Кому понравится, тот к вам присоединится, вот и все.

— Для чего же вы тут собираетесь? — дама настолько растерялась, что это было заметно через все слои косметики. Собралась с силами, потрясла бумажным листочком. — Зачем все эти агитки?

— Ну там же написано! — возмутилась девушка. — Собираем всех, у кого есть Древняя Кровь. Просто собираем! Вот вам самой никогда не было одиноко? Не хотелось найти таких же, как вы?

Это была уже явная контратака. Причем не ради одной дамы затевавшаяся: стоявшие вокруг нервно шевельнулись. Кому в наше время не одиноко? Правильно, только тем, кто по трое собирается. Да и они иной раз перед зеркалом сидят, чтобы не в одиночку…

— Поэтому у нас главных нет. Каждый сам решает, что он делает и зачем. Не нравится с нами — уходит, захочет поговорить — вернется.

— А тогда чего здесь тусоваться, а не еще с кем? — поинтересовались откуда-то слева. — Не въехал в разницу! Я думал, здесь что-то серьезное… Пошли, Вован, что ли?

— Не, погоди, я еще не все понял. Можно я спрошу?

Из-за спин протолкнулся невысокий парень. Сначала показалось — совсем мальчишка, лет двенадцать. Потом Александр присмотрелся и добавил года три-четыре, если не все пять. Тоже в пятнистой куртке. Служил? Нет, вряд ли. И по возрасту, и по самой одежде. Под бдительным командирским оком ее по-другому носить приходится, и это уже на всю жизнь.

— Я вот чего спросить хочу: чего это у вас за иная реальность? Виртуальная или как? И что за это платить? Вход — рубль, выход — два?

— Вход бесплатный, с выходом и помочь можем, — в тон ему откликнулся агитатор. — Есть у тебя способности, можешь мир по-другому увидеть, тогда будет тебе реальность. Без глюков, разве что у тебя самого крыша не выдержит. А так — все по жизни. Только по другой. Дискотек точно не будет.

— А насчет пива как? — деловито поинтересовался низенький-пятнистый. — Или воздержание и строгий режим?

— Слушай, ты где сейчас был? Здесь вроде бы стоял? Только сейчас говорили — каждый живет, как хочет. Два условия: не мешай остальным и говори только за себя, если тебя друзья не попросили.

— Вот не в обиду, а тебя кто попросил? Увидеть можно? Или тоже — сам за себя?

— Можно и посмотреть, — невысокого похлопали по плечу. Тот обернулся — и притих. Не потому, что новый собеседник был на две головы выше и на две ладони шире в плечах. Не потому, что лет на десять старше. И даже не перебитый-переломанный нос внушал уважение. Скорее уж глаза. Светлые, прозрачные, словно выгоревшие. Спокойные. Очень спокойные. Добрые даже. И не по возрасту уставшие от созерцания этого мира. Не у каждого старика такие глаза бывают. — Я вот попросил, например. Потому что у Ромки лучше получается с новичками разговаривать, да и вообще голова светлая. Взял он это дело, хорошо у него идет — пусть работает, нам всем только на пользу. Вот за всех и говорит. Хочешь с остальными познакомиться?

— А чего, можно и познакомиться, — сказано это было совсем другим тоном. Даже голос изменился. — Только я вам «здрасьте», а вы сразу «до свидания», и все знакомство.

— С чего бы? — Брови над светлыми глазами сначала удивленно взметнулись, потом нахмурились. Не сердито, скорее задумчиво. — Уже чем-то обидели? Или наши условия не подходят?

— Это я вам не подхожу, — низенький то ли хмыкнул, то ли вздохнул. — Тут способности нужны. К иному