- Пожалуйста, Олег.

Как он волновался, идя к доске, нельзя описать. А что, если он в своих рассуждениях всё-таки напахал?.. Ну и ладно, сказал он себе. Подумаешь, ещё одна двойка!.. Потом взял в руки мел, начертил два треугольника и странным образом успокоился. Доказательство, выведенное вчера, без запинки легло на доску, и Олег ощутил законную гордость творца.

- Отлично, - сказал учительнице методист. - Приучаете их самостоятельно мыслить!

Цхрыслер.

В почтовом ящике время от времени возникала многокрасочная коммерческая газетка. Она была отпечатана на полиграфическом уровне, достойном альбомов про Эрмитаж, и приглашала питерцев стройными рядами в один из ближних городов Финляндии - за покупками. Соответственно, разворот газетки являл собой панораму тамошних магазинов. И паноптикум счастливчиков, сделавших невероятно выгодные приобретения. Рожи у приобретателей новой мебели и кухонных комбайнов были всё такие, с какими полагалось бы переживать высший духовный взлёт напряжённой творческой жизни.

- Окунитесь в мир унитазов от 'Кяймеля'...* - фыркнул, повертев газетку в руках, тёти-Фирин жилец Алексей. Если бы он изрёк нечто иное, было бы поистине удивительно.

*По-фински - сортир.

Валя Новомосковских настроен был не так радикально. Рекламный листок одновременно радовал его и огорчал. Огорчал - ибо на сегодняшний день у Вали ещё не было возможности запросто кататься к 'финикам' и обратно, прикупая под настроение то шубку жене, то водный мотоцикл для себя. А радовал тем, что обрисовывал перспективы и позволял помечтать. Ведь когда-нибудь наступит же день!..

Кроме того, в газетке было много приколов, позволявших ощутить себя утончённым интеллектуалом. Например, реклама фирменного салона японских автомобилей. Под названием 'Харакири'. Ни больше ни меньше. Соседний магазин хлестался осчастливить клиента любым автомобилем Америки: 'Фордом', 'Шевроле', ещё всякими разными и... 'ЦХРЫСЛЕРОМ'.

Напоровшись на этот орфографический шедевр, Валя Новомосковских вначале недоумённо нахмурился. Даже на секунду решил, будто штатовцы выродили новый автогигант, о котором он по некоторой причине ещё не слыхал. Потом до него дошло. Нерадивые финские газетчики 'перевели' на русский язык слово 'Chrysler', ничтоже сумняшеся подобрав каждой английской букве вроде бы соответствующую русскую. Ноги бы выдернуть тому, кто такое соответствие выдумал. Чтобы вместо всем известного 'Крайслера'... 'То есть знаю отлично я, как они произносятся, но что-то весьма неприличное на язык ко мне просится...'

В общем, Валя тот раз хохотал долго и от души. Всегда приятно почувствовать себя умнее кого-то. Самым же пикантным ему показалось то, что у 'фиников' под рукой не нашлось русскоговорящего мэна, к которому можно было бы обратиться за консультацией. Ещё ладно бы где-нибудь на островах Раротонга, там, может, русских со времён Крузенштерна действительно не видали. Но за двести вёрст от Питера - ой, мамочки, не могу!..

В этом плане Валю было не надуть, ибо он, как положено любому уважающему себя бизнесмену, в Финляндии всё-таки пару лет назад побывал. И первый же прохожий, к которому он, мобилизуя рожки и ножки английского, зачем-то обратился на улице, ответил: 'А может, по-русски?..' Мужик оказался россиянином, женатым на финке и постоянно проживающим в Хельсинки. То есть, как в Святой Земле, 'на четверть бывший наш народ'. Рекламщики, едрёна-матрёна!..

Косвенным следствием той давней уже публикации являлась Валина неадекватная реакция на 'Крайслеры', время от времени встречавшиеся ему на питерских улицах. Вот и теперь, подъезжая по Фонтанке к мосту Белинского, закрытому на вялотекущий ремонт, и поглядывая на зелёный металлик идущего впереди автомобиля, Валя неудержимо расплывался в улыбке, периодически хмыкая:

Цхрыслер!

Звучало как анекдот.

Минуя мост, набережная образует ощутимую горочку. Светофор впереди горел красным, и 'Крайслер', подъехав, остановился на подъёме, а Валя - следом за ним. По ту сторону стёкол сгущались зимние сумерки, но внутри громко пела о мальчиках-хулиганчиках Маша Распутина и было тепло. На светофоре вспыхнул сначала красно-жёлтый, потом зелёный. Машины по сторонам сорвались с места. Валя включил передачу... но 'Крайслер' не двигался. И даже клочья белого дыма перестали взлетать из-под кормы. Оплошность водителя была тому виной или общая изнеженность иномарки, не рассчитанной на наши условия, - осталось неведомо. Мотор машины капитально заглох, и, пока водитель безуспешно пытался его завести, 'Крайслер' начал скатываться под уклон. Задом наперёд. Прямо на...

- Блин!!!..- заорал Валя и принялся отчаянно сигналить. Было, однако, уже поздно. Зелёная корма иномарки тупо бухнула в передок его машины и тяжело навалилась.

И вот тут Валин 'Жигуль' сполна отплатил хозяинуза небрежение, за то, что, думая в обозримом будущем сменить ржавую 'шестёрку' на нечто более престижное, он гонял её на износ, откупаясь от техосмотра традиционной бутылкой. Настал момент истины: Валя ругался и что было мочи давил на тормозную педаль, но давно облысевшая резина, в мирной-то жизни еле державшая 'Жигули' на скользком подъёме, с добавочным весом справиться уже не могла. В результате сцепленная с иномаркой 'шестёрка' тоже заскользила назад.

Неотвратимо надвигаясь на маленький, отчётливо дамский 'Ситроен'...

В 'Ситроене' действительно сидела молодая элегантная дама. Однако разудалые сатирики, привыкшие иронизировать по поводу женщины за рулём, очередной раз сели в галошу. По части самообладания у неё оказался полный порядок. Она оглянулась, увидела, что позади никого нет, и проворно откатила свой автомобильчик на безопасное расстояние. Потом вывернула руль, невозмутимо объехала участников происшествия - и была такова.

Две машины сползли наконец с подъёма и остановились. Валя ткнул кнопку аварийных огней, забыв, что они, как ещё многое в его 'шестёрке', давно не работали, и выскочил обозревать материальный ущерб.

Останавливаясь, машины немного отошли одна от другой - подробности соприкосновения удалось рассмотреть без труда. Валя сразу испытал немалое облегчение, увидев, что вправду имело место лишь соприкосновение, не более. Бампер 'шестёрки' был немного помят, но, поскольку он и прежде не блистал новизной и чёткостью очертаний, заметить новое повреждение мог только хозяйский намётанный глаз. Более приземистый 'Крайслер' от контакта с советским изделием заработал цепочку небольших вмятинок и царапину на крышке багажника.

Тоже не Бог весть что для подержанного автомобиля.

Валя успел даже решить, что проявит великодушие и отпустит владельца 'Крайслера' с миром... В это время захлопали дверцы, и из иномарки не спеша выбрался экипаж. Два молодых человека, оба - симпатичные очкарики, похожие на кандидатов философских наук. И с ними третий, по виду - вовсе пацан.

Именно этот 'пацан' и подошёл к Вале, чтобы жизнерадостно сообщить:

- Ну, мужик, ты попал!..

- Чего-чего?..- не поверил своим ушам Валя Новомосковских.

- Чего, чего! Того самого, - передразнил 'пацан'. - Давно, спрашиваю, тормоза-то проверял?

- Какие тормоза?.. - Валя не находил слов.

- А те самые. На которых ты в нас въехал, Валя молча открыл и закрыл рот.

- Вешаем на тебя три штуки зеленью, - подвела итог противоборствующая сторона. - Сразу отстегнёшь или счётчик будем включать?..

Князь на белом коне

Все привокзальные кафе называются 'Встреча'. А что? Не 'Разлуками' же их, действительно. Название должно содержать положительный аспект. Позитивный, как теперь принято говорить.

Владелец данного конкретного заведения решил, видимо, проявить фантазию и оригинальность. Небольшое уютное кафе, расположенное рядом с Московским вокзалом, именовалось 'Посошок'. Кормили здесь хорошо, а поили и того лучше. И не подлежало никакому сомнению, что 'Посошок' внёс далеко не худшие страницы в народную летопись опозданий на поезд, случившихся из-за слишком тёплых прощаний.

Если, впрочем, не страдать дурацкими комплексами насчёт названия, здесь можно было достойно отметить и встречу. Игорёшка толкнул стеклянную дверь, и они шагнули из темноты и сырости мозглого зимнего вечера в уют, тепло и тихую музыку: сам Сморчок, за ним Тарас Кораблёв и браток по имени Тема, только что вернувшийся из Казани.

Дом был старый, и в незапамятные времена в этом помещении, возможно, функционировал при