Достаточно убедительный. Нейтральный.

- В какой порт прибудет груз?

- В торговый, я полагаю.

- Поняли.

- Это осуществимо?

- Надеюсь. Во всяком случае, найдите возможность связи за шесть часов до. Если у нас не получится - вам придется прекратить выполнение задания и скрыться.

- Очень не хотелось бы.

- Нам тоже. Немедленно начинаем работать над вариантом. Что вам нужно сейчас?

- Михаил может говорить?

- Он в отсутствии. Как только появится, свяжется с вами.

- Тогда ничего. Конец связи.

Наконец-то можно хоть немного подремать...

8

(7 часов до)

Проснулся он, когда было уже совсем светло, и испуганно рывком сел на полке, тут же соскользнул на водительское сиденье: подумал, что заспался. Но уже через несколько секунд почувствовал, как им овладевает спокойствие: Леста еще спала, машины стояли точно так же, как вчера, или, вернее, сегодня ночью остановились, и в кабинах их не было заметно никакого движения. Правда, кто- то возился в отдалении, на площадке, которую они миновали ночью и где все еще стояли посторонние машины - за это время их, кстати, не прибавилось, и двигавшийся там субъект всего-навсего пытался разжечь походный примус. Вдалеке, на шоссе, тоже не замечалось ничего, что говорило бы об опасности; за несколько минут проехали всего лишь две машины - легковые, не вызывавшие подозрений. Пока, следовательно, все было - слава Богу.

Успокоившись, Милов вылез из кабины, стараясь двигаться как можно тише, чтобы не потревожить своих попутчиков раньше времени. Отошел к краю стоянки, сделал несколько упражнений, чтобы размяться, почувствовать себя в форме. Следовало воспользоваться свободным временем, чтобы наилучшим образом подготовиться к предстоящему дню, который наверняка окажется не самым легким.

Он вернулся к машине, протер, чтобы завершить утренний туалет, лицо и руки душистой салфеткой; устроившись в кабине поудобнее, после недолгого колебания, вызванного высокими этическими соображениями, запустил руку в сумку, до недавнего времени принадлежавшую старшине конвоя, и нашарил там прежде всего пакетик с едой, запасенной технетом в рейс. Пара ломтей хлеба, намазанных каким-то подозрительным жиром, два желтоватых огурца - вот и все, чем располагал он для подкрепления сил. Не густо; но это была нормальная технетская вечерняя порция, а другой еды тут достать и негде. Голод - не тетка, и хлеб с жиром исчез быстро, наперегонки с огурцами; была бы хоть соль, но соли, видимо, технетам не полагалось. Пришлось примириться. Половину обнаруженного он честно отложил - для Лесты, отрад же, как полагал он, привык заботиться о себе сам - во всяком случае, должен был привыкнуть.

Милов наверняка съел бы и еще столько, и все равно в животе оставалось бы свободное место; однако приходилось считаться с фактами - с упрямой, как известно, вещью. Он снова спустился на по-утреннему прохладную травку, зевнул, потом медленно обошел вокруг машины, постучал башмаком по скатам - подкачивать их не требовалось, - проверил, хорошо ли заперты двери прицепа, затем достал из кабины тряпку и протер номера; все это - не торопясь, серьезно, тщательно. Проделав все эти, скорее всего, ритуальные действия, вернулся в кабину, легким прикосновением пробудил Лесту, перед тем позволив себе лишь краткие секунды полюбоваться ею - безмятежно спящей, впервые, наверное, за долгий срок чувствовавшую себя надежно защищенной, хотя никто не мог сказать, насколько же действенной была эта защита в действительности. Леста пришла в себя сразу, совсем по-детски улыбнулась даже не Милову, скорее всего, но просто солнечному утру, чистому воздуху, пусть и быстропреходящей, но все же безмятежности жизни... Милов оставил ей салфетки и пошел поднимать отряд на ноги. Хотелось ему также проверить, насколько серьезно организовал командир самолета, - а теперь уже скорее отряда - охрану конвоя от возможных (хотя и не состоявшихся ночью) неожиданностей. Сейчас, от своей машины, Милов никакой охраны не видел, хотя и всматривался внимательно; и оттого не на шутку разозлился, весьма четко представляя себе, что случилось бы, обнаружь их здесь неизбежные преследователи спящими. Картинки возникали одна другой выразительнее, и оставалось только покрепче сжимать кулаки.

Он не успел додумать до конца, что произошло бы в наихудшем варианте, потому что откуда-то сверху, из густой листвы, просигналила, как бы требуя внимания, какая-то голосистая птица; насколько можно было судить, опираясь на память, - таких птиц здесь отродясь не водилось, были они типичны скорее для противоположного полушария. Тем не менее такая птица прокричала заливисто - и туг же ей откликнулась другая... Милов переключился на аналитическое восприятие окружающего мира и краем глаза увидел, как выскальзывали из кабин и прицепов и растворялись в траве быстрые фигуры в маскировочных комбинезонах - с оружием в руках, если только зрение не подводило Милова. И одновременно он увидел въезжающий на стоянку прекрасный, хотя и слегка запылившийся в дороге 'мерседес', из открытого окошка которого кто-то махал рукой, и, похоже, жест этот относился именно к Милову.

Мерседес остановился, правая передняя и обе задние дверцы его одновременно распахнулись, четыре человека вышли и все вместе направились к машинам конвоя. И первым из них был Орланз - тут уж никакой ошибки быть не могло.

'Ладно, - подумал Милов. - Прелюдия к последнему акту. Или, если угодно, переход в тяжелофигурный эндшпиль, играть в котором придется никак не по теории...'

Глава тринадцатая

1

(8 часов до)

Орланз вылез из машины - свежий, словно безмятежно проспавший ночь в мягкой постели и успевший к тому же неплохо позавтракать, чего Милов искренне пожелал и себе. Но вслух не сказал ничего - просто кивнул, приветствуя своего вроде бы начальника. Орланз улыбнулся весьма доброжелательно. Проговорил:

- Рад приветствовать вас в столь приятном месте. Добрались без приключений?

Улыбка улыбкой, но глаза его в это время, лишь бегло скользнув взглядом по фигуре Милова, теперь очень внимательно оглядывали машины, подолгу задерживаясь на каждой. И говорил он медленно, растягивая слова, похоже, для того, чтобы выиграть побольше времени для инспекции. Милова это, конечно, не обидело; он и не ждал ничего другого. Ответил же он совершенно спокойно, как если бы все было в совершенном порядке вещей:

- Все в полном порядке; не хватает только ясности, но я надеюсь, что вы привезли ее с собой.

- Вот как? - несказанно удивился Орланз. - А мне казалось, что все понятно, никаких вопросов не осталось. Впрочем, на эту тему мы поговорим как-нибудь на досуге, а сейчас время трогаться в путь.

Милов, однако, и не пошевелился:

- Я бы хотел все же знать: куда и зачем я должен везти груз? Не та ситуация, чтобы я стал рисковать и играть втемную.

- То есть вы мне не доверяете?

- Вот о деталях наших отношений действительно можно будет поговорить в свободное время. Короче: или вы немедленно вводите меня в курс ваших намерений, либо я начинаю действовать по своему усмотрению. Мы еще не так далеко от границы...

Орланз помолчал. Пожевал губами, прежде чем ответить:

- Ну хорошо - хотя мне это представляется лишь потерей времени. Мы с вами еще раньше рассуждали на тему о том, что наш груз стоит денег. И немалых. Деньги нужны не только Базе, но, как нетрудно понять, и нам оппозиции. Мы способны продать груз не менее выгодно, чем ваши приятели. Я имею в виду того же Клевреца хотя бы. Стране же по-прежнему нужно избавиться от компрометирующих улик. И в этом вы и будете способствовать нам.

Милов развел руками:

- Если бы я был банкиром...

- Если бы вы были банкиром, вы не дали бы нам ни цента - и, наверное, были бы правы. Нет, мы ждем от вас совершенно иной помощи.

- Я не совсем понимаю.

- Нам было нужно, чтобы груз этот ни в коем случае не ушел на восток. Потому что мы нашли другого покупателя. Он заплатит даже больше, и намного больше, чем обещали тем. Только вместо того, чтобы пересечь восточную границу, груз должен оказаться в морском порту, в каком именно - вам будет сообщено