покинула прогулочное пространство и вышла на простор.

'Интересно, - думал Милов, оглядываясь. - Похоже, я тут уже бывал когда-то. Знакомые места, честное слово. Любопытно... Погоди, погоди - да это ведь... Ну конечно - сразу мог бы сообразить. Меня название это сбило с толку - База. А раньше это называлось Исправительно-трудовой колонией, вот оно как. И бывал я здесь не раз и не два по долгу службы. Только не в такой вот роли. Понятно... Ну, теперь вся география, кажется, становится на места. Это вот сооружение впереди налево было в те времена штрафным изолятором, а там, подальше - жилая зона, бараки. Если свернем направо, окажемся уже в другой зоне - рабочей; где же мы в таком случае только что находились? Ну понятно: в больничке, вот где; а в противоположной стороне остается, значит, ПКТ-ШИЗО. Так, свернули направо, значит - в заводскую. Это не худо. В свое время отсюда даже побеги совершались, по этой причине и приходилось мне сюда наведываться, совершенно верно. Ну что же, одним неизвестным стало меньше в нашей математике - хотя не знаю, может ли это мне помочь и каким образом. А куда же это мы идем? Да вроде бы прямо туда в цеха. Что же у них там сейчас размещается? Если мои прикидки оправдываются, там должно быть это самое производство - секретное. А почему бы и нет? Ладно, хватит гипотез; сейчас надо настроиться на предстоящую работу...'

Но они вошли уже в рабочую зону; возглавлявший колонну Клеврец остановился. Охрана осталась в трех шагах, образовав вокруг них равносторонний треугольник; такая служба была для них, видимо, делом привычным.

- Сейчас вы подвергнетесь некоему процессу, - сказал сослуживец очень довольным голосом. - Воздействию, какое оказывается на всех в той или иной степени неисправных технетов. Вы ведь технет, не так ли? Вы утверждали это, ваши уверения зафиксированы, и мы не станем от них отвлекаться, чтобы не навлечь на вас новых обвинений. Мы вас вылечим. Но перед тем, как это приятное событие произойдет, хочу кое о чем предупредить и даже, может быть, предостеречь. Вы, не сомневаюсь, хорошо тренированы и можете некоторым образом и даже с небольшими успехами сопротивляться предстоящей операции. Так вот, категорически не советую делать этого. Мы сильнее; и в результате все равно настоим на своем. Однако попытки сопротивления значительно ослабят вас - а мы хотели бы, чтобы вы сохранили ту неплохую физическую форму, в какой находитесь сейчас. Будьте же благоразумны и, раз дело дошло до этого рубежа, примиритесь с фактом. Вы вступили в эту игру и выйти из нее сможете только с нашего разрешения - не раньше, чем игровое время истечет до конца.

'Игровое время? Уже не впервые он упоминает о времени. Значит ли это, что он в курсе - хотя бы в той же степени, как я? Или просто случайность, или привычный оборот речи?..'

Милов безмятежно улыбнулся и кивнул, а чтобы получилось еще убедительнее, сдублировал голосом:

- Договорились. Буду вести себя нежно. Как одуванчик.

Сравнение ему самому показалось смешным, однако Клеврец воспринял его как должное.

- Ваше поведение начинает меня радовать, - сказал он в ответ и, оглядев охранников, взглядом предупреждая их о необходимости быть наготове, нажал кнопку звонка у входа.

2

(100 часов до)

'Какое-то воздействие, - думал Милов, стараясь идти помедленнее, чтобы побольше времени оставалось до мгновения, когда придется вступить в серьезную схватку и победить или проиграть, тем определив и свое будущее, и наверняка будущее всей операции, ради которой оказался здесь. - Вторжение в корку? В подкорку? Технецизация? Вполне возможно. Вообще-то уже только ради этой информации стоило огород городить. В Штатах будут очень довольны - если только информация эта когда- либо к ним поступит. Вызванный к доске ученик проявляет сообразительность и немалое усердие. Ладно, это потом. Сейчас важно представить, насколько успешно сработает блокада. Надо настроиться, понять, что же мне предстоит. Психическое воздействие, подавление воли, возможно - амнезия... Но ведь технеты ничуть не производят впечатления умственно неполноценных; они просто чужие - да, тут другого слова не подберешь: совершенно чужие, не дружественные и не враждебные. Во всяком случае, пока они не становятся толпой и пока разговор не заходит о восточных соседях - тогда они могут очень легко пойти вразнос. Да, хочешь не хочешь, придется признать, что ребята были правы, когда предупреждали меня... А прививка Эскулапа? Прививка с рекреационным сроком до недели. Ну, неделя - это уйма времени, у меня такого срока просто нет, мне отведено теперь меньше ста часов. Так что надо поторапливаться - если удастся'.

- Простите, я прослушал, - сказал он извиняющимся голосом; уйдя на несколько мгновений в свои мысли, он и в самом деле пропустил мимо ушей то, что сказал ему Клеврец все в той же профессорской манере.

- Вы размышляете? Это хорошо, - произнес тот таким голосом, словно ничего другого и не ожидал. - Я говорю: вот мы и пришли. Разденьтесь, пожалуйста, до пояса...

Милов поднял голову и огляделся. И невольно поежился.

- Внушительная кухня... - проговорил он, стараясь, чтобы голос не выдал волнения.

- Ну конечно же. Неужели вы думали, что мы будем шаманить? Мы пользуемся новейшей аппаратурой...

- Многие, - сказал Милов, - дорого заплатили бы за удовольствие узнать то, что я уже знаю сейчас.

Клеврец усмехнулся:

- Если кто-то и узнает об этом, то не от вас. Будьте спокойны. Садитесь вот сюда. Расслабьтесь. Можете зажмуриться: все равно сейчас вам придется надеть этот вот шлем, он непрозрачен, и в нем нет отверстий для глаз. Постарайтесь, чтобы наушники прилегали как можно плотнее. Вы не ощущаете холода? Или, может быть, вам жарко? Температура здесь легко регулируется, она в нашей власти, здесь все в нашей власти - и вы в том числе, уважаемый технет по имени Милов - в полной нашей власти.

В дальнейшем постарайтесь не вертеть головой, в остальном сохранять неподвижность вам будет просто: сейчас мы зафиксируем ваши, так сказать, экстремальности - во избежание каких-либо недоразумений...

'Он по-старому любит щегольнуть словечком, кстати и некстати, - успел еще подумать Милов. - Старый шандарах...'

- ... они возможны только в первое время, - продолжал Клеврец. Потом мы будем управлять вашей моторикой сами. Ну что же - начнем?

'Начнем', - повторил Милов про себя, имея в виду вовсе не то, что подразумевал его бывший милицейский коллега. И тут же понял, что не зря пристегнули его к креслу, словно к электрическому стулу: в голову словно ударило изнутри зубилом - такая возникла острая боль, что он невольно изогнулся, насколько позволяли ремни, и перестал что-либо соображать, слышать, видеть - только красная пелена была перед глазами и ровный шум - в ушах.

Далеко не сразу шум этот начал распадаться на отдельные слова.

3

(99 часов до)

- ...технеты, - бубнил голос, - вовсе не являются чем-то новым в истории планеты - напротив, точно такие же живые роботы сопровождали первых насельников Земли, прибывших, как то доказывают последние изыскания (какие - об этом лектор умолчал), из другой звездной системы - или даже систем ~ и колонизировавшие уютную планету; технеты сопровождали их и играли выдающуюся роль в освоении этого мира; однако спустя достаточно долгое время, между живыми существами и технетами возникли разногласия, и большинство разумных устройств было уничтожено, за исключением той их части, что уцелела именно в этих краях и готова была уже создать собственное государство. Однако выдержать натиск куда более многочисленных людей было практически невозможно, и технеты, повинуясь своим мудрым руководителям, понемногу прекратили сопротивление, даже больше притворились людьми, чтобы уцелеть. Но на самом деле были и оставались технетами на протяжении всех столетий, какие протекли с той поры и до наших дней, когда стало вновь возможно восстановить древние правила и установления и объявить себя тем, кем они и являлись на самом деле...

Доказательств тому имеется неисчислимое количество, - говорил далее лектор. - Возьмите хотя бы язык. Любой непредубежденный языковед даже после беглого анализа подтвердит, что наш язык - один из древнейших на Земле. Латинский, греческий, древнееврейский по сравнению с ним - дети малые, в нашем языке больше архаических корней, чем в любом другом; нам удалось сохранить его лишь потому, что мы всегда помнили, что мы - технеты, хотя внешне очень похожи на людей; да иначе нам и не уцелеть бы. И