разгневанные блики, неудержимый плач — все горше и надрывней. Дней пережитых лики назойливее ливней. Все те же звуки — стук сапог и вой сирены дикий.

«Я в памяти храню…»

Перевод А. Ибрагимова

Я в памяти храню твои черты: у стула опустившись на колени, печальными глазами смотришь ты, как я бреду по остриям ножей, и на губах твоих, обидчиво поджатых, застыло обвинение в измене. Мы оба знаем тщетность оправданий. Любимая, в любви я отдаю стране своей родимой предпочтенье. Вину свою охотно признавая, я все же ожидаю снисхожденья: не ты ли, красотой своей маня, в сообщничество вовлекла меня? И сердца моего не гложет стыд. Я верю, что она, страна родная, мое невольное предательство простит, к сопернице напрасно не ревнуя.

К Бернис

Перевод А. Ибрагимова

Как ласково струенье лепестков, окутывающих мою нагую землю! Как ласково струенье лепестков! Как нежен лиловатый их покров в благоухании задумчивых намеков! Как нежен лиловатый их покров! Порхающие стаи мотыльков едва тревожат воздух полусонный — порхающие стаи мотыльков. Несмело приближаюсь я к подножью рыдающей печально джакаранды; и вот опять любуюсь с тайной дрожью, как ласково струенье лепестков…

БЕНЕДИКТ ВИЛАКАЗИ[388]

Посвящение в поэты

Перевод А. Сендыка

Возле ворот Дукузы[389] Великого города предков — Я молил заходящее солнце о том, Чтобы Чака послал наконец за мной. Вождь услышал и повелел: «Стань для земли копьем и щитом». А потом, вослед за славой земной, Тень прекрасной Уманкабайи[390] Мне явилась во сне. Она приоткрыла тайны вселенной И меня обучила парить в вышине. Ворота — старинный сторож — Дукузы Предо мной растворились по воле ее;
Вы читаете Поэзия Африки
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату