- А ты думал! - воскликнул я. - Слава питается в Барнауле подаянием! А спит на вокзале рядом с бомжами!

Ирина охнула и прикрыла рот ладонью.

- Володя тоже голодал в хлебосольной Украине, поскольку в нас, его начальничках, по-прежнему живет пережиток развитого социализма, что можно во всем рассчитывать на энтузиазм широких масс! Нету того энтузиазма, чтоб вы знали. Вы прекрасно осведомлены, каким образом мне пришлось добывать пятьсот долларов, чтобы расплатиться с украинскими фашистами за пулю, сразившую помощника их вождя!

Кажется, я чуть не проговорился. Ирина снова ахнула, но рот уже не прикрывала.

- Кстати, Володя уже выехал туда? - сухо поинтересовался Костя. - Он выздоровел?

- Надо для приличия начинать со второго вопроса, - сказал я, покосившись на жену. Ну она мне даст! Попробуй объясни теперь, где, каким образом я зарабатывал те треклятые пятьсот баксов. И это в то самое время, когда мы бедны, как церковные тараканы, поскольку церковные мыши уже передохли с голоду.

- Вот там, на оперативном совещании, этот вопрос и поставишь, продолжал Костя.

- Я-то поставлю, я-то скажу! - продолжал кипятиться я. - А ты, как всегда, промолчишь, да?

- Прекрати истерику! - сказала Ирина. - Твой Грязнов нализался там без тебя, вот ты и бесишься.

Она наконец справилась с запонкой, подаренной мне официальной любовницей, и отошла чуть в сторону, критически меня разглядывая: гожусь или не гожусь сидеть рядом с министрами и генеральным?

- Все! Забирай! - сказала она Меркулову. - Клиент готов. Я только хотела тебя спросить, дорогой муженек, почему бы тебе там же и тем же способом, о котором я не спрашиваю, не заработать пятьсот долларов для семьи?

Я что-то промычал, одновременно изобразив на своем лице смертную муку. Разве объяснишь? Разве поймет?

Примерно это я хотел ей сказать, и она, кажется, поняла.

...У генерального собрались все те же - министры с заместителями и председателями с помощниками. Пока сидели, пережидая вспышки, щелканья и вопросы журналистов, я внимательно оглядел собравшихся.

Опять речь пойдет о росте преступности и нехватке денег на борьбу с ней. О том, что уже пятьдесят процентов нашей экономики находится в тени. О том, что идет страшный передел собственности. Отсюда эти убийства партнеров, не поделивших миллионы долларов и разные сферы экономики. Все будут горячо доказывать, будто только отсутствие финансирования связывает им руки. Для этого необязательно быть министром, сказал бы я, но не скажу этого никогда. Не в том дело!

Просто доставшаяся нам в наследство могучая социалистическая экономика никак не соответствует новым рыночным отношениям.

И пока это будет, будут возникать противоречия и несуразицы, иными словами, та мутная водичка, в которой любят половить рыбку все кому не лень. Но разве это объяснишь? Тот же случай, что с моей женой. Ее интересует лишь один вопрос: было или не было? И сколько раз? То же волнует министров. Дадут или не дадут? А если дадут, то сколько?

- Наш вопрос первый, - шепнул мне Костя на ухо.

Ну да. Столько заместителей и помощников. И все взволнованы. Кто-то дал лицензию на их отстрел, не иначе. А за что, спрашивается? Они ни за что не отвечают. Только приносят бумаги на подпись. Они держатся в тени своих могущественных боссов. Но они же поставили вопрос о собственной безопасности первым. Или я чего-то не понимаю? Или я чего-то не знаю?

- Хочу представить вам, - сказал генеральный прокурор, открывая совещание, - моего заместителя Меркулова Константина Дмитриевича, курирующего следствие и расследование по известному вам делу о заказных убийствах, а также старшего следователя по особо важным делам Турецкого Александра Борисовича, возглавляющего оперативно-следственную группу, которая занимается расследованием этих дел.

Мы с Костей приподнялись с места, чуть поклонились и сели, предоставив собравшимся гадать, кто из нас кто.

- Наверное, вы еще не знаете, - продолжал генеральный, глядя на Костю, - что пока готовилось это совещание, пришло известие об убийстве референта российского министра топливной промышленности, которое произошло возле его дома, когда он садился в машину. Пуля угодила прямо под основание черепа.

- Наверное, нам следовало бы ехать на место происшествия? - спросил Костя.

Присутствующие смотрели на нас с осуждением, как если бы мы принимали участие в организации этого убийства.

- Туда уже выехала бригада следователей из ФСБ и Мосгорпрокуратуры, они и ознакомят нас с результатами осмотра... - скороговоркой сказал генеральный, стараясь почему-то не смотреть на директора службы безопасности. Тот молча кивнул.

- Безобразие! - сказал министр внутренних дел, сверкнув в нашу сторону очками. - Столько времени убили...

- Вы хотели сказать: стольких людей убили, - мягко поправил его Костя, сжав мою руку. Мол, не рыпайся, пока тебя не спросят.

- А что, собственно, мешает вам найти убийцу? Или их несколько? спросил министр внутренних дел.

- Сейчас скажут: отсутствие финансирования, - вздохнул кто-то сзади, и все невесело рассмеялись.

- Скажу! - Я убрал руку из руки Кости. - Начальник МУРа, член моей бригады, в настоящее время сидит в Барнауле, третий день не может ни выехать, ни позавтракать. Поскольку закончились деньги, потраченные им на приобретение вещдоков, иначе говоря, предметов, на которых обнаружены следы рук предполагаемых убийц. И мы до сих пор не можем выкупить пулю, сразившую таким же образом одного националиста в Украине, поскольку его коллеги запросили за нее под залог пятьсот долларов. А как иначе мы можем сравнить все эти пули, выпущенные, судя по всему, из одного и того же оружия?

- А что я вам говорил! - сказал тот же голос сзади, но на этот раз без особого успеха.

- Не понимаю, о чем идет речь? - недовольно спросил министр внутренних дел, обратясь к генеральному. - Товарищу нужно оправдать собственную несостоятельность. Разве нельзя решить поднятую им проблему на должном уровне и в рабочем порядке?

Все дружно закивали. Тут людей убивают одного за другим, все ценные кадры, а этот 'важняк' решил воспользоваться благоприятными обстоятельствами в своих интересах.

Костя наклонился к моему уху:

- Схлопотал? Еще расскажи, как заработал деньги на пулю.

- Могу я спросить товарища... Турецкого? - спросил у генерального шеф безопасности. - Сколько всего жертв пало от руки предполагаемого убийцы или убийц?

Всю эту информацию он должен был знать по долгу службы.

- Сегодня шестой, - сказал я.

- Более конкретно, что это за люди? - сказал мне генеральный, чуть улыбнувшись. Он явно нам сочувствовал.

- Шесть человек! - возмущенно произнес министр внутренних дел.

Это могло означать только одно: и их еще не отстранили?

Меня так и подмывало сказать, что именно МВД в первую очередь отвечает за раскрываемость убийств, и напомнить, если он знает, что в моей группе работают и его сотрудники во главе с Грязновым. Именно Грязнов в настоящий момент бедствует на барнаульском вокзале.

- Первым был убит банкир Салуцкий, - спокойно начал я. - Потом пресс-секретарь вице-премьера, потом полевой командир чеченских сепаратистов, потом украинский националист Меланчук...

- Ну этих как раз следовало, - кивнул министр внутренних дел. Меланчук агитировал и собирал добровольцев в Чечню.

Я запнулся, глядя на него. Вот это новость. Я как-то упустил из виду... Опять Чечня!

- Затем был точно так же убит телохранитель премьер-министра Турции, сказал я. - Возможно, случайность.