- Купеческая дочь?
- Да, Гнатик - хихикнула Тила - наша матушка дочь купца первой гильдии и свободный человек. Только вот, зря она клятву приносила, могла бы просто служить. Но захотела быть как все.
Многому научила детей Василиса за этот месяц. Рассказывала о себе, о Василии, о людях, и их отношениях, о том, что в жизни царит не только любовь, а есть ещё глупость, подлость, зависть, предательство...
И не только детей учила она. Василий и Гнат освоили грамоту, не очень хорошо, но по слогам читать уже могли. Гнат-то схватывал всё налету, а вот Медволапу давалось наука очень тяжело. Но он потел, злился, и снова потел, но от Гната не отставал.
И снова дозор тронулся в путь. На это раз кони взяли высокий темп, и дозор двигался быстро. По легкой зелени травы, которая, уже стала пробиваться из-под серой прошлогодней. Лошади несли легко и даже немного радостно. Останавливались редко, только что бы дать отдых лошадям и самим перекусить.
На третий день были у стен монастыря. Бестану и Тиле Василиса вернула человеческий вид.
И вот она постучала круглым деревянным молотком, висевшим на цепочке по прибитому к воротам куску железа. Открылось окошко, а потом отворилась и калитка. И Василиса проскользнула внутрь. Калитка тут же закрылась. Прогремел засов и всё стихло.
Её не было долго. Дозор расположился у стены, выбрав место посуше, и клевал носом под полуденным весенним солнцем.
Но калитка, всё-таки распахнулась вновь и появилась довольная Василиса.
- Чего так долго? - Тревожно спросил Василий.
- Да с настоятельницей, разговор был серьёзный. Просила меня заняться купеческим делом, вместо управляющего, за половину прибыли или найти другого и контролировать его за высокий процент.
- За высокий... чего?? А, ладно, я не понимаю... Это хорошо или плохо?
- Заниматься бабе самой купеческими делами, не принято. Да и никто со мной дел вести не будет. Так что, я это сразу отмела. А вот контролировать управляющего, от лица монастыря, за двадцать процентов... Э-э... За часть заработанных денег... Это неплохо. И договор мы уже составили, пока на два года. И за это время я должна подготовить того кто останется вместо меня, если я отойду от дел.
И ещё мы договорились, что монастырь простит долг боярину, если он отпустит меня и новика. Вроде бы, тот тоже хочет уйти монастырь на левобережье. В мужской, конечно - рассмеялась она - И письмо к настоятелю уже написали. И письмо отцу Евлампию тоже, здесь оно.
Она похлопала себя по груди.
- Так что, ты Василий выкупаешь себя сам. Денег я взяла с запасом. А теперь нам нужна одежда новая для детей, оружие всем и лошади. Этих-то боярин не отдаст, как и оружие.
- Поехали, я знаю, где всё это взять - скомандовал Василий.
Василий посадил себе за спину Бестана, Василиса Тилиану, приторочив исхудавшие свои тюки к лошади новика и, отправились в городок неподалёку.
За этот месяц принц и принцесса, уже довольно уверенно держались в седле.
Въехав в приграничный городок-поселение, Василий направил свою лошадь на окраину, в ремесленную слободу. Остановились у добротного дома за высоким деревянным забором. Со двора донёсся заполошный собачий лай.
Василий спешился и кулаком несколько раз, в определённом порядке, ударил по воротам.
Приоткрылась калитка и на шее Василия с визгом повисла девчонка, суча ногами из-под длинных юбок.
Василиса насторожилась и нахмурилась.
- Сестрица это моя Василисушка, Анечкой зовут - мысленно высказался Василий, уловивший её недоумение и ревность.
Василиса улыбнулась - а ты не так прост, медвежий сын, скрывал от меня сестру. Ещё меня попрекнул, что не рассказывала тебе ничего...
- Следом за ней из калитки выполз медведеобразный заросший седым редким волосом мужик. Отодвинул властно девчонку и облапал Василия.
- А это отец - прокомментировал Медволап, младший.
Тут распахнулись ворота и, два дюжих бородатых мужика склонились в поклоне, приглашая спутников Василия во двор. Просторный и чистый.
У крылечка дома стояла молодая плотная женщина и держала в руках корец с крепким квасом.
- А это матушка, названная...
Василий, прошагал к ней.
Женщина в поклоне поднесла корец Василию.
Тот принял и приложился к нему губами, осушил его и перевернул, показывая, что ни зла, ни обиды нет, ни капли.
Отдал корец женщине. Та взяла и вновь склонившись, повела рукой, приглашая гостей в дом.
А у самых ворот девчонка, что висела на шее Василия, беззастенчиво разглядывала Василису и Тилиану.
А Василиса с Тилой, с улыбками, не сводили глаз с неё.
- Пошли в дом, покажу ваши комнаты, или вам в одной?
- Да, Анечка, одной хватит - ласково проговорила Василиса - меня Васи...
- Знаю, знаю я - не дала договорить ей девчонка, смеясь - Васька все уши прожужжал про тебя, мне, отцу, мачехе. А это, кто с тобой?
Бросила она взгляд на застеснявшуюся Тилиану.
- А это дочь наша с Василием, приёмная, а тот мальчишка, сын. Они из чужой страны.
- Как это ваши, вы же в блуде живёте?
- Не в блуде, а в любви. Давно бы обвенчались, да боярин не даёт.
- И не даст - заявила та, категорично - вы же лучшие в дружине. Я знаю, все так говорят.
2
- Нет, отец, я всё решил - говорил Василий за столом, после сытного и обильного застолья - мы с Василисой уходим из дозора и перебираемся в город. У нас там дом. Достался от отца Василисы, купца Андрея Ладного.
- Ладного? Не тот ли это Ладный, что дорогу нашему боярину перебежал?
- Не понял отец, как перебежал? Убили же его давно. Лет двадцать назад.
Отец громко крикнул в сторону дверей - Прохор зайди.
- Это для тебя сынок, двадцать лет, давно. А для меня, вчера.
Вошёл один из тех бородатых мужиков, что встречали их во дворе. Медволап-старший кивнул ему на свободное место на лавке, рядом с новиком. Мужик присел и, тут же перед ним появилась огромная кружка хмельного кваса. Но тот даже не притронулся, только поблагодарил, взглядом хозяйку.
- Прохор, ты помнишь того купца, что караваны в степи водил. Потом еще нашли его со стрелой в спине, недалеко, здесь.
- Ладный Андрей, звали его, Иван Лукич.
- А стрела чья, помнишь, была?
- Степняков стрела.
- Соображаешь, сын? - повернул голову к Василию отец.
- Подожди... Это что же получается... Стрела есть, а степняков
