– Я не знаю, – сказал Рыбак. – Не думаю, что кто-то сможет ответить на этот вопрос. Но мы знаем, что не все убитые стржигами превращаются в чудовищ. На самом деле, если верить статистике, большинство жертв остаются мертвыми.

Лукаш поборол желание снова почесать плечо.

На секунду Якуб потерялся в собственных мыслях, и, когда он снова заговорил, его голос подрагивал от возбуждения. На память Лукашу сразу пришел Дамиан Бьелеч, и он подумал, что из Якуба вышел бы профессор получше.

– Некоторые верят, что стржиги появились из-за двойственной природы души, – начал неестествовед. – Согласно этой теории, у большинства людей всего одна душа. Когда человек умирает – его душа и тело умирают вместе с ним. Но если по какой-то случайности у человека две души…

Он сделал многозначительную паузу.

– Когда стржиги пожирают человека, они поглощают и его первую душу. Но если придерживаться версии дуализма, выходит, что вторая душа остается невредимой и ей нужно новое тело. Такая душа умирает медленнее и гораздо мучительнее, ведь она оказывается заперта в теле чудовища.

– Это безумие, – сказал Лукаш, с трудом подавив дрожь. – Не существует людей с двумя душами.

– Но что, если они есть? Старики рассказывают о детях, рожденных с зубами или с двумя сердцами сразу. По преданиям, как раз у таких детей две души.

Якуб пожал плечами.

– Но я думаю, что верить в некое предрасположение слишком оптимистично. Даже теория о душах предполагает, что мы в той или иной степени повинуемся двойственным силам. Так что, может, эти сказки о врожденном предрасположении – всего лишь ложь, чтобы мы спали крепче. По-видимому, нам легче поверить, что некоторые рождаются злодеями, чем признать, что склонность к дурному живет в каждом из нас.

Все трое молчали. Ночь казалась удушливой.

– Мне не нравятся чудовища, которые однажды были людьми, – задумчиво сказала Рен. – Думаю, они самые ужасные из всех.

– Ты мудрая королева, – сказал Якуб.

Рен посмотрела на него с горечью в глазах.

– И жестокая.

Лукаш не особенно разбирался в намеках и подтексте, но даже он сообразил, что речь идет не о стржигах. Он уже соединил в голове кусочки пазла: Якуб отправился в лес в поисках какого-нибудь существа для изучения, и Рен наказала его за это. Волчий Лорд не испытывал особого желания переживать этот трагический момент вместе с ними.

– Итак, – вдруг произнес Якуб. – Вернемся к чтению?

Но Лукаш понял, что еще меньше ему хочется выглядеть неграмотным дураком перед королевой.

– Мне нужно идти, – резко сказал он. – Может быть, завтра.

– Но… – начал Якуб.

– Стржиги… – предупредила Рен.

Лукаш поднялся на ноги. Его рука онемела, пальцы под перчаткой совсем заледенели, а горло душил страх.

– Увидимся в лагере, – бросил он и ушел прочь.

История Якуба прочно засела у него в голове, точно так же, как эта проклятая королева. Убедившись, что никто его не видит, Лукаш стянул с себя мундир. Может, из шва на рубашке выбилась нитка. Или он заснул на каком-нибудь ядовитом растении. Или…

Он стянул рубашку с плеча.

Его кожа больше не была гладкой. Пять продолговатых следов от когтей нави пузырились, как ожоги. Лукаш провел пальцем по одной из ран, и с нее начал сползать кожный покров.

– Нет, – пробормотал он. – Нет, нет, нет.

От прикосновения по всей руке мгновенно разлилась боль. Лукаш вздрогнул, зацепился ногами за корни деревьев и чуть не упал.

Конечно, у Волчьего Лорда было достаточно порезов, ожогов и ранений, но он не хотел признавать, что в этот раз все намного хуже. Раны должны затягиваться, а не исчезать и снова появляться с волдырями и ожогами. Он поморщился от неприятных мыслей… Но что ему оставалось делать?

Францишек разбирался в таких вещах. И в тот самый момент его брат – благослови его Господь – наверняка сражался с какими-нибудь чудовищами.

Этого просто не могло случиться. Только не сейчас, когда все так удачно сложилось. Когда у него появился план. Когда он начал учиться читать. Когда он встретил ее…

Он со всей силы ударил кулаком по дереву и тут же об этом пожалел. На покрасневших костяшках выступила кровь.

– Осторожнее, – произнес знакомый, немного гнусавый голос. – Думаю, оно на нашей стороне.

Лукаш снова выругался.

Кожмар прислонился к дереву неподалеку, зажав во рту свою трубку. Он стоял, скрестив ноги. Майор смотрел не на Лукаша, а скорее сквозь него. На самом деле он был таким тихим и неподвижным, что в туманном полумраке Лукаш принял его за еще одно дерево.

– Ты давно здесь стоишь? – спросил Волчий Лорд, надевая мундир.

Из-за призрачной дымки все происходящее казалось сном. Кожмар медленно повернулся, переместив трубку в другой угол рта. В темноте раздался тихий стук мундштука о зубы.

– Да, – мягко сказал он. – Тебе нужна помощь, Лукаш?

Лукаш не торопился подходить к майору. Ночь часто играет с людьми злые шутки, но этот лес был особенным. С приходом темноты он превращался в смертельную ловушку.

– Ой, да перестань, – сказал Кожмар тем же вкрадчивым, мелодичным голосом. – Это всего лишь я.

Лукаш подошел к майору и осторожно прислонился к соседнему дереву, копируя его позу, как зеркало.

– Огонька не найдется? – спросил он, бросая опасливый взгляд в черно-синюю темноту. – Я оставил зажигалку у костра.

Краем глаза Волчий Лорд следил за тем, как Кожмар роется в карманах. Его губы, сжимающие трубку, растянулись в привычной, вялой ухмылке.

– Значит, как мотылька притягивает огонь, тебя притягивают пороки. – Майор достал зажигалку, инкрустированную янтарем, и протянул дорогую безделушку Лукашу. – Какое приятное открытие.

Лукаш закатил глаза и прикрыл сигарету ладонями. Он пообещал себе, что этот раз последний. Особенно если девчонка – Рен – и правда была принцессой. Ему не хотелось выяснять, что случается с теми, кто нарушает ее законы.

Кончик сигареты разгорелся оранжевым на фоне лазурно-синего мира. Это был отличный табак с мягким привкусом мяты.

– У нас проблема, – сказал Лукаш низким голосом.

– Рыбак поделился с тобой теорией насчет того, что девчонка может быть принцессой?

Лукаш уставился на майора. Почему-то он решил, что первый услышал об этой догадке. В глубине души он был оскорблен тем, что сначала Якуб рассказал все Кожмару.

– Я узнал об этом от Фелки, – объяснил светловолосый солдат, не поворачивая своего узкого, хищного лица. – Рыбак все ей рассказывает. Кажется, они когда-то работали вместе. Странная парочка. Не знаю, что она в нем нашла.

Он посмотрел на своего товарища и быстро добавил:

– Лукаш, если ты никому об этом не расскажешь, то и я не стану.

У Волчьего Лорда екнуло сердце, но, ничем не выдав своего беспокойства, он произнес:

– Договорились.

– Итак, – сказал Кожмар, немного помолчав. – Что за проблема?

Невидящим взглядом Лукаш уставился в бесконечную синеву леса, затянутую серой дымкой. Не сводя взгляда с беспокойных деревьев, он стряхнул пепел, собравшийся на кончике сигареты. В воздухе повисла мертвая тишина.

– У меня ничего не выйдет, – наконец сказал Лукаш. Он поднял левую руку: