Его рука снова дрогнула. Точнее, слабое, предательское, уродливое, жалкое подобие руки.

Лукаш не сказал всей правды: он больше не мог убивать драконов. Ему оставалось только вернуться в Градув, жить по-королевски и умереть от скуки к концу года.

– Что, если однажды я больше не смогу этим заниматься? – спросил он. – Что тогда?

Якуб усмехнулся и убрал за ухо несколько выбившихся светлых прядей.

– Лукаш, – тихо сказал он, – думаю, ты еще долго будешь охотиться на драконов.

Лукаш не ответил. На мгновение ему отчаянно – и опрометчиво – захотелось рассказать Якубу правду о том, что он дал королеве обещание, которое не мог выполнить. Что он солгал ради Францишека и не собирался оставаться в лесу после того, как найдет брата. Что он пожал ее руку и пообещал, что не обманет, солгав сквозь сжатые зубы.

– Меня мучает одна мысль, – вдруг сказал Якуб.

Лукаш понял, что все это время чесал раненое плечо. Рыбак, в свою очередь, пытался подобрать правильные слова, а затем произнес с сомнением в голосе:

– Лукаш… мне кажется, что она может быть принцессой.

Лукаш поперхнулся.

– Кто?

– Рен, – ответил Якуб.

Лукаш не смог сдержать смеха.

Он не сразу осознал, что неестествовед был абсолютно серьезен. Вокруг них чернел неподвижный лес. В этой темноте Лукаш вспомнил о белом замке, возвышающемся над деревьями. Он отлично сохранился, за исключением одной разрушенной башни.

– Якуб, принцесса погибла в пожаре, – сказал Волчий Лорд.

Дракон проглотил королеву, разрушил башню и сжег младенца прямо в колыбели. Все знали эту историю.

Но что, если…

– Она погибла в пожаре, – повторил он, уже не так уверенно.

– Сам подумай, – пробормотал Якуб. – Сколько ей лет? Семнадцать? Восемнадцать? Она пришла из замка. Она может превращаться в рысь – официальный символ королевской семьи Каменьев. Сперва я не был уверен, но… ее зовут Рен.

Лукаш нахмурился.

– И что?

Рыбак покачал головой.

– Королеву зовут Рен. А погибшую принцессу звали Ирена.

Лукаш был потрясен.

– Нет, – дрожащим голосом сказал он. – Не может быть. Это невозможно. Я не…

Крещение. Только королева…

– Она похожа на мать, Лукаш, – продолжил Якуб. – Я понял это, когда увидел ее в городе в ту ночь. Разве это мог быть кто-то другой? А потом ты… похитил ее. Как ты думаешь, почему я пошел за тобой в лес? Я хотел тебя остановить. Сам того не подозревая, ты совершил государственную измену.

Лукаш поднял обе руки в воздух.

– Погоди минуту. Я пытался ей помочь. Кож ударил ее…

– И ты его не остановил.

– И что? – возмутился Волчий Лорд. – Местные жители убили бы ее. Ты сам их видел. Думаю, мы оказали ей услугу.

Он сам не верил в то, что говорил, и, судя по лицу Якуба, неестествовед это понимал.

– Королева разнесла бы весь город в щепки, прежде чем они успели бы ей навредить.

– Хорошо. Значит, мы спасли город. Или то, что от него осталось. Какая тебе, к черту, разница?

Якуб на мгновение закрыл свой единственный глаз, обдумывая дальнейшие слова. Затем он очень осторожно произнес:

– Я расставил свои силки, Лукаш. Я отправился звать волков из леса и поплатился за это.

Что-то холодное и острое кольнуло горло Лукаша. Он хорошо запомнил это предупреждение, потому что слышал его много раз.

Эти слова. Он подумал о записной книжке, которую он хранил возле сердца. Давно пора научиться…

Вдруг его захватила тревожная мысль. Теперь весь его план мог пойти под откос.

– Что ж… ты ведь не собираешься все ей рассказать? – Лукаш слышал, как срывается его голос. – То есть ты даже в этом не уверен.

Над их головами белая орлица Якуба уселась на ветку. Одноглазый мужчина посмотрел вверх, а затем перевел взгляд на Волчьего Лорда.

– Я не привык обчищать чужие силки, – сказал он низким голосом.

У Лукаша словно гора свалилась с плеч. Он снова размял свое исцеленное плечо, которое продолжало ужасно чесаться.

– Хорошо, – сказал он. – Спасибо.

Якуб пожал плечами.

– Я делаю это не ради тебя. Просто мне не хочется, чтобы на меня снова напала огромная рысь.

Позади них раздался хруст. Якуб с Лукашем одновременно повернулись на звук, приготовив свои винтовки. В темноте стояла высокая тонкая фигура. Зеленые глаза мерцали в отблесках лагерного костра. Мотыльки продолжали напевать свою мелодию, и в какой-то момент в голову Лукашу пришла дикая, странная мысль: может, они поют для нее?

На лице Якуба появилась улыбка, но Лукаш не сразу опустил винтовку.

Неужели она все слышала?..

Зеленые глаза метнулись с одного лица на другое, а затем остановились на раскрытой книжке. На свету мелькнули острые скулы и узкий подбородок. Кажется, ее рот двигался медленнее остальных частей тела. Она неспешно говорила, неторопливо формулировала человеческие слова.

– Что вы делаете? – спросила Рен.

Уже во второй раз Лукаш с изумлением подметил, что она говорит застенчиво.

Волчий Лорд задумался о том, было ли ее смущение природной чертой животного или, возможно, за этим скрывалось что-то большее. Догадывалась ли Рен, что с самой первой встречи она полностью завладела его мыслями? Знала ли она, что уже обернула Лукаша вокруг своего тонкого, нечеловеческого пальца?

Как долго он сможет ей врать?

Лукаш опустил винтовку.

– Мы читаем, – сказал Якуб. – Не хочешь к нам присоединиться?

Что-то зашелестело в листве, а из-за деревьев послышался треск. Рен замерла, и ее кошачьи глаза вспыхнули во мраке. Лукаш покрепче сжал оружие.

– Что это было? – спросил он.

Деревья прибились ближе друг к другу. Серо-голубая дымка собралась на изогнутых ветвях и потекла вниз по стволам, образуя на земле туманный ковер. Путешественники оказались накрыты этим кошмарным облаком, внутри которого царила полная тишина.

Якуб первым нарушил молчание.

– Стржиги, – выдохнул он.

Лукаш почувствовал, как у него холодеет на душе.

– Близко? – спросил он, оглядываясь по сторонам.

Никто не ответил. Все замерли там, где стояли, боясь даже вздохнуть. Лукаш сразу подумал о несуразных лицах с изогнутыми клювами и о глазах, которые однажды принадлежали детям, женщинам и мужчинам. Он вспомнил о трех телах в одиноких могилах, а в ушах раздался хруст, с которым лопата отсекает голову от тела.

Послышался еще один шорох, и мгла рассеялась.

– Они ушли, – пробормотала Рен.

Какое-то время все продолжали молчать. Затем королева тихо прошептала:

– Фелка сказала, что когда в лесу пропадают люди – горожане винят меня.

– Не все так думают, – сказал Якуб.

Рен улыбнулась, облаченная в туман и лесную тьму. Лукаш видел вилу всего раз в жизни, и в тот момент девушка очень напоминала этих созданий. Она подкралась ближе и уселась на землю. Волчий Лорд подметил, что она предпочла сесть ближе к Якубу, а не к нему. Его снова обожгла нелепая вспышка ревности.

– Кто они? – спросила Рен. – Стржиги.

– Низшие демоны, – сказал Якуб. – Из семейства упырей. Кровопийцы. В разных странах существуют различные виды этих тварей. Проще говоря, они – воплощение жадности. Существа, которые появляются на свет благодаря пожиранию других. Будучи съеденными, мертвые перерождаются.

Подумав о других монстрах, Лукаш спросил:

– А живой человек может стать стржигой? Если на