Знаменитый актер Илья Гурамов устраивает у себя в гостинице прием в честь Трансграничного Фестиваля. Среди приглашенных – гости Фестиваля, деятели живого кино и искусства, друзья Ильи и его очаровательной подруги, а также сотрудники Учреждения и Конторы, неотличимые от остальных участников вечеринки.
Все мужчины – в джинсах и небрежно мятых рубашках, все девушки – в туфлях на высоком каблуке, в длинных платьях или коротких юбках. Точнее, почти все девушки – потому что Ника, как всегда, пришла в кедах и джинсах.
Но все равно она здесь самая красивая, Гоша это точно знает. Еще бы она улыбнулась хоть раз… Гоша смотрит на Нику и думает: зря мы сюда пошли, лучше бы остались у Ники дома, раз сегодня у дружинников выходной. Но нет, Илья позвонил, позвал на прием, и Ника сначала тоже загорелась, ой, я напишу репортаж для газеты, а когда пришли – сразу как-то скисла.
Может, дело в том, что она одна ничего не пьет? Мол, брахо Иван говорит, что алкоголь и практика фридыха несовместимы. Ну да, наверное, дело в этом: скучно быть единственной трезвой на пьяной вечеринке, что тут делать? Минут десять они потрепались с Кейси, Руэри и Грэди – при этом Ступина все время пыталась влезть в беседу, заигрывая то с одним, то с другим джетом, – сказали пару восторженных слов Илье про его последний фильм (которого ни Гоша, ни Ника не видели), помахали Лёле – и все, можно уходить. А они зачем-то торчат здесь уже второй час.
– Ну что, пойдем? – спрашивает Гоша.
Ника заторможенно кивает. Лучше бы ей, конечно, было остаться дома и выспаться, думает Гоша.
Сквозь толпу гостей к ним спешит Лёля:
– Вы уже уходите? Как жаль, вечеринка только начинается! Хорошо, что вы пришли, приходите к нам как-нибудь еще, по-родственному, по-дружески… только, если можно, как сегодня.
– В смысле – как сегодня? – переспрашивает Ника.
– Ну, без Марины. Она классная и все такое, но ты же знаешь, у нее с Ильей несколько лет назад… было.
– Что – было? – спрашивает Ника, и Гоша уже жалеет, что они не ушли, не попрощавшись.
– Как что? Ну, роман, – отвечает Лёля. – То есть как роман… Марина была влюблена в Илью, а Илья, конечно…
– Марина никогда не была влюблена в Илью, – говорит Ника. – Илья – совершенно не в Маринином вкусе!
Лёля изумленно застывает, Гоша хватает Нику за руку и уводит из номера.
– Что за глупости она несла? – возмущается Ника по дороге к метро. – Твой Илья – пустышка, ни одной мысли за душой, ни ума, ни сердца! Лёле он, конечно, идеально подходит, но Марине!..
– Ну ладно тебе, – говорит Гоша. – Илья нормальный. И вообще, он мой двоюродный брат, кузен. Когда я был маленький, знаешь, как он меня поддерживал!
– Может, когда ты был маленький, он и был хорош, – отвечает Ника. – А так мы впустую угробили вечер. Лучше бы я лишний час практиковала фридых.
– Знаешь, – говорит Гоша, – так тоже нельзя. У тебя всего и осталось: газета и фридых. Даже на Фестиваль мы с тобой ходим как на работу. Нормальные люди, я не знаю, кино смотрят или просто сидят дома, обнявшись, – а мы с тобой?
От злости Ника останавливается прямо посреди перехода.
– Знаешь, в чем разница между нормальными людьми и нами? – говорит она. – Нормальным людям не нужно спасать друга, потерянного неизвестно где. А нам – надо. И я верю, что фридых мне поможет – помог же он Лёве встретиться с Мариной на той неделе.
– Да я не против фридыха, – вздыхает Гоша. – Просто хочется иногда побыть с тобой. Ну да, как обычные люди.
Не можем же мы круглые сутки думать только о том, как спасти Лёву!
– Так нечего было идти на эту дурацкую вечеринку, – говорит Ника, смягчаясь. – Ладно, приедем ко мне, посидим там как обычные люди. Или я спать лягу, тоже как обычный человек.
– Прекрасный план, – кивает Гоша.
Впрочем, прекрасному плану не суждено сбыться: у Никиного подъезда их ждут Вольфин, Майя и Марина.
– Ну, смотрите, – говорит Вольфин. – Собственно, эти уравнения описывают устройство Большого Мира, то есть мира, объединяющего все наши миры – живых, мертвых, дважды мертвых и так далее. Мы можем представить, что этот мир расположен в многомерном пространстве, где, помимо привычных нам координат, есть еще две временны́е оси…
На словах «две временные оси» Гоша перестает слушать. Он по-прежнему смотрит на Вольфина и кивает, но мысли его далеко. Интересно, думает он, что это Ступина так виснет на джетах? Вроде никогда ее мертвые не интересовали. Может, Вольфин прав – этот Фестиваль изменит мир для таких как Ступина?
– И это позволяет нам определить, – говорит Марина, – где в каждый конкретный момент находится эта Лёвина аномальная область?
Она-то, очевидно, слушала внимательно.
– И да, и нет, – говорит Вольфин. – Ты забыла, что у нас нет одного момента времени, их у нас два, или, может быть, полтора. Так что говорить о точном определении не приходится, но можно вычислять, где находится эта область в каждый момент внутреннего времени того граничного мира, где Лёва.
– Иными словами, – говорит Ника, – если мы попадем в этот мир, внутри уже можно найти эту константную область?
– Вот именно!
– Но это не решает проблемы с Юрием Устиновичем, – говорит Гоша. – Потому что как только мы в эту область попадем, учрежденцы явятся по Лёвину голову и по наши.
Вольфин разводит руками:
– Ну, тут уж математика бессильна.
– В конце концов, это не так страшно, – говорит Марина. – Инициатива будет на нашей стороне, мы можем принять бой, можем даже победить…
Гоша вздыхает. «Можем даже победить» все-таки звучит слишком безнадежно.
– А может, по-другому? – предлагает он. – Может, подождать, когда Граница ослабнет сама по себе, и тогда Лёва сможет к нам возвращаться?
Гоше самому стыдно своих слов. Откуда в нем вдруг взялась такая рассудительность? Не он ли всегда готов был сначала драться, а потом выяснять, на чьей стороне перевес? Может, дело в том, что из них двоих осмотрительным всегда был Лёва, а теперь, когда Лёвы нет, Гоше приходится осторожничать и за себя, и за друга?
– Погодите, – говорит Майя. – Сережа не рассказал еще одну вещь. Когда я разбиралась с этим уравнением, я поняла, что у него есть два решения. То есть вот эта функция может принимать две стабильные конфигурации. Одну Лёва описал – место, где могут сосуществовать живые и разные мертвые. А вот вторую я пока нащупала только теоретически.
– И это тоже такое место? – спрашивает Марина.
– Ну да, тоже такое место между границ, – отвечает Майя, краснея. – И у него есть одно удивительное
