К счастью, продолжалось это недолго - на пороге кабинета появился человек в белом халате.
- Ваше величество, - парень говорил по-французски, один из тех европейских светил, не иначе, - ваше лекарство, вечерние процедуры...
- Да, конечно, - кивнула Мэгги. - Извините, я должна вас оставить. Поговорим завтра утром. Не волнуйтесь ни о чем, мой губернатор обо всем позаботится. Но вы все-таки подумайте над моим предложением. Хотя бы ты, Фамке. Знаешь, я получила конфуцианское воспитание, меня учили, что если мужчины должны воевать (что тоже нежелательно), женщина должна оставаться дома, воспитывать детей... - она на мгновение запнулась, но тут же продолжила, - хранить домашний очаг и так далее.
- Тогда мое протестантское воспитание почти ничем не отличалось от твоего, - сквозь слезы улыбнулась Рыжая. - Но оно не пошло впрок. Поэтому я здесь.
- Поэтому мы обе здесь, - вздохнула императрица. - Спокойной ночи. Джеймс, ты как будто что-то кислое проглотил.
- Наоборот, я проголодался, - пробормотал Хеллборн. "Черт побери, что я несу?!"
- Мой губернатор и об этом позаботится, - улыбнулась она. - А если нет - мой медальон все еще у тебя, можешь отрубить ему голову.
"Она шутит, разумеется шутит, иначе и быть не может".
* * * * *
Утром следуюшего дня Джеймс Хеллборн сидел на террасе губернаторского дворца и пытался привести в порядок свои мысли. Мысли плохо подчинялись. "Но, похоже, не у меня одного такие проблемы". Рядом с ним на ступеньки присела Фамке, громко зевнула и принялась растирать кулачками глаза.
- Я всю ночь не могла уснуть, - призналась она. - Все время думала... Нет, я не могу. Не смогу остаться здесь. Я отправлюсь дальше - как только мы получим новые приказы.
- Как только получим приказы, - словно эхо отозвался Джеймс.
"Hablando del Rey de Roma, por la ventana se asoma", - как говорят испанцы. Помяни дьявола...
На этот раз дьявол явился на мотоцикле, в образе одного из младших офицеров "Макнамары".
- Срочная радиограмма из штаба, сэр, - альбионский моряк протянул запечатанный пакет.
Хеллборн сломал печати и прочитал послание.
- Спасибо, мичман, вы свободны.
Офицер козырнул и удалился.
- Что там? - оживилась Фамке.
- Читай сама, - Хеллборн протянул ей конверт.
- Оно зашифровано, болван! - возмутилась Солнышко.
- В самом деле? - удивился Джеймс. - Ничего страшного, у нас еще полно времени.
Мэгги вышла к завтраку -- она выглядела гораздо лучше, чем вчера. По крайней мере, такое впечатление сложилось у Хеллборна. Некоторое время они втроем болтали о разных пустяках. Потом Джеймс все-таки решился.
- Я все понимаю, ты должна хранить нейтралитет, - осторожно начал он, - но ты ведь не откажешься принять на острове невооруженный пассажирский самолет? Пусть даже из воюющей страны?
- Пассажирский, как же, - нахмурилась королева Острова Черепов. - Если на этом самолете есть хоть один боеприпас...
- Только два пистолета, - поспешно уточнил Хеллборн. - Личное оружие пилотов.
- Ты забыл про сигнальную ракетницу из аварийного запаса, - ее взгляд заметно смягчился. - Хорошо. Но не злоупотребляй моим гостеприимством, Джеймс. И скажи спасибо, что Веллингтон Чжоу сидит в далеком Пекине. Он бы вряд ли такое позволил.
- Спасибо, Мэгги, - контр-адмирал вскочил на ноги, - если ты не против, я должен передать положительный ответ и переговорить с твоим губернатором -- пусть подготовит аэродром. Еще раз спасибо. Я бы не стал беспокоить тебя по пустякам, но это очень важно.
"Не стал бы... Кого ты хочешь обмануть, мерзавец?"
- Самолет прилетит только вечером, - уточнил Хеллборн, вернувшись к столу через несколько минут. - До тех пор мы совершенно свободны. Будем считать, что никакой войны нет, и у нас отпуск. Кстати, у меня действительно отпуск! Ваши предложения, дамы?
Фамке захлопала в ладоши, а у Мэгги загорелись глаза - наконец-то!
- Скажи губернатору, пусть обеспечит машину и конвой, - немедленно отозвалась императрица - похоже, она давно ждала этого вопроса и заранее приготовила ответ. - Слетаем на другой конец острова -- там есть прекрасный пляж. Вам понравится, обязательно. В вашей Антарктике такого нет.
"Пляж на другом конце острова?!"
- Скажи, а как насчет... - начал было он, и Мэгги снова поняла его с полуслова.
- В тот день, восемнадцать лет назад, разбились далеко не все зеркала, - тихо сказала она. - А некоторые с тех пор восстановились. Тебе ли не знать. Но на этом острове больше ничего нет. НИЧЕГО. Здешние врата запечатаны -- может быть, навсегда.
Императорский гидросамолет высадил их у самого берега, и тут же удалился. Императорские телохранители спрятались где-то в джунглях, и "три мушкетера" остались в полном одиночестве. Хеллборн осмотрелся -- да, это тот самый пляж. Восемнадцать лет назад, в другом, альтернативном, мире здесь стояли бунгало, бараки и боевые машины под флагами Индоокеанского Содружества. Не самые приятные воспоминания, но сержант Броквелл был прав, миллион раз прав. Иногда новые враги заставляют вас с тоской и печалью вспоминать старых врагов.
- Кто последний доплывет до косы - готовит обед! - воскликнула Мэгги и принялась стаскивать с себя рубашку. Как она похудела, подумал Хеллборн, сама на себя не похожа, и все эти новые шрамы - после операций, наверно. Вот и парик сняла - что не намочить. Черт побери, а лысина ей почему-то идет. Даже странно. С другой стороны, ничего странного. Просто есть такие женщины, которых ничто не может испортить.
Мэгги добралась до косы первой -- Фамке и Хеллборн держались чуть позади, готовые в случае чего подхватить ее. И были так увлечены, что не заметили, кто пришел к финишу последним. Поэтому обед вызвался готовить Хеллборн. Пока он смешивал салаты и раскладывал бутерброды, Фамке и Мэгги плескались у самого берега. И Джеймсу пришлось отгонять еще одно воспоминание. Келли Робинсон и Патриция на карфагенском пляже в зазеркальной Северной Африке. Через несколько часов Келли получила две пули в грудь и чудом выжила, а еще через несколько дней Патриция умерла -- больше чем умерла, ее расстреляли и отрубили голову. Черт возьми, как давно это было.
Давно и неправда.
Они оставались на пляже до самого заката - купались, загорали, бродили по крестным джунглям, снова болтали о разных пустяках. Несколько раз Фамке как будто нарочно отставала, Мэгги с Джеймсом оставались наедине, и тогда он особенно остро понимал, что то самое
