– Что-нибудь случилось? – настороженно поинтересовалась супруга, подбирая остальные письма, рассыпавшиеся по полу.
Я в ответ поднял на шведскую принцессу глаза, и немного растеряно сказал:
– Мама, вы не охренели?!
Лицо шведской принцессы осталось невозмутимым, но в глазах мелькнул хорошо знакомый мне блеск. Нужно было объясниться и я, тщательно подбирая слова, начал:
– Матушка пишет, что нашла жениха для принцессы Марии.
– И что же вас так удивило?
– Но она ещё очень мала!
– Дайте письмо, – протянула руку Катарина, и мне ничего не оставалось делать, как подать ей свиток.
– Вот оно что, – задумалась царица, покончив с чтением. – Ульрих Датский – сын Кристиана IV… да, вы правы, могут возникнуть осложнения. Мой брат может не одобрить подобный союз. – Боже правый! Като, ты слышишь себя, ведь она ещё ребенок, ей всего… блин, а сколько ей? – Девять, – в голосе Катарины послышалась лёгкая ирония. – Причем, большую часть этого времени, вам не было до неё никакого дела.
– Это не правда…
– Ещё какая правда! И если бы не ваша благородная матушка, эта бедная девочка до сих пор считалась бы прислугой при её дворе. Но оставим это. Должна признать, что моей свекрови удалось совершить почти невозможное. Видит Бог, я не пожелала бы лучшей партии и для собственной дочери, что уж тут говорить о падчерице!
– Я ушам своим не верю!
– Успокойтесь, Иоганн! Во-первых, помолвка ещё не брак. Если этот союз и состоится, то не ранее чем через пять лет и, к тому же, если я правильно поняла, король Кристиан ещё не дал своего согласия. Во-вторых, ваша благородная матушка выдвинула весьма интересные условия.
– Условия?
– То есть, вы дочитали до замужества и на том остановились? Браво! Нет, я знала, что все мужчины одинаковы и но, признаю, на счет Вашего Величества у меня ещё были кое-какие иллюзии…
– И что там? – ледяным тоном поинтересовался я.
– Мир и союз с Данией.
– Против Швеции?
– Нет, против Императора. Но вы правы, мой брат непременно сочтет, что этот альянс может быть направлен против него. И потребуется немало усилий, чтобы убедить его в обратном.
– Но король Кристиан разевал рот на мои владения!
– Верно, но, судя по всему, успел убедиться в тщетности этих усилий. К тому же, он не прочь помириться и с Швецией.
– И что же могло подвигнуть его на это?
– События в Богемии и Пфальце, очевидно.
– Ладно, – помотал я головой, пытаясь вернуть себя ясность мыслей. – Признаю, это известие несколько выбило меня из колеи, и я немного погорячился. Однако продолжайте, что там ещё о браке?
– Вы утвердите принца Ульриха во владении Шверинским Епископством и дадите за своей дочерью соразмерное приданое. Король Кристиан со своей стороны пожалует им ренту. Их дети, буде таковые появятся, унаследуют и то и другое. И не делайте такое лицо, Иоганн! А то глядя на вас, можно подумать, что рождение наследников случится уже завтра…
– Не многовато ли, датчанин хочет, за возможность породниться? – криво усмехнулся я.
– Так ведь это не он, пристраивает бастарда…
– Довольно!
– Хорошо-хорошо, – сделала примирительный жест руками царица. – Но, согласитесь, условия недурны. Помниться, один из ваших предшественников на русском троне уже пытался породниться с Ольденбургами, но не смел и надеяться на подобные условия.
– Никлотичи не Годуновы!
– Верно, – кивнула головой Катарина.
Я оказался в крайне затруднительном положении, поскольку не мог объяснить, что на самом деле меня тревожит. Нет, это вовсе не сватовство к малолетней принцессе, как подумала жена. И не возможный союз с Данией, он-то, как раз, был мерой вполне разумной. Меня беспокоила моя дочь, которой я никогда не видел. С ней явно что-то было не так, но я не мог понять что именно. По словам встречавшегося с ней Рюмина она довольно хорошо говорила по-русски. Мои дети пели сочиненную ею песенку, очень уж похожую на те, что я слышал в своей прошлой жизни. Катарина отмечала, что у принцессы, несмотря на малолетство, очень оригинальный образ мыслей, а также непонятно откуда взявшееся умение рисовать.
По отдельности, каждому из этих явлений можно было дать разумное объяснение. В самом деле, почему бы дочь русского царя не обучить русскому языку? А песня вполне могла быть народной, просто через три с лишним века, её стала исполнять популярная группа. Что же до таланта художника, то встречаются же самородки? Так почему бы Марии Агнессе не иметь способностей к рисованию…
Но, всё же, странностей слишком много! Вдруг, она такая же как я, в смысле из моего времени? – А вот это ещё интересней, – прервала мои размышления царица. – Князья Нижне-Саксонского округа собираются в Брауншвейге, чтобы обсудить создавшееся положение. Судя по всему, к ним присоединятся и другие лидеры Евангелической лиги, а так же ожидаются послы от Императора Фердинанда. Очень интересно, о чем они там будут договариваться…
– Я должен ехать!
– Куда? – изумилась Катарина.
– На съезд Нижне-Саксонского округа, разумеется, – охотно пояснил я.
– Но, для чего?
– Странный вопрос. Я, если помните, один из крупнейших князей в тех краях и всё что там творится, касается нас напрямую.
– Нас?
– Разумеется. Вы ведь моя жена и мать моих детей, которые унаследуют не только венец Мономаха, но и корону Никлота. Кстати, для осуществления этих планов нам бы совсем не помешал ещё один царевич или даже два-три. Да и против царевны я, честно говоря, возражать не стану.
Катарина неожиданно смутилась и из многоопытной дамы, вдруг превратилась в смущенную и не старую ещё женщину.
– В моём возрасте… – нерешительно начала она.
«Блин, а ведь если не брать в расчет эту тушку, то мы с ней ровесники», – мелькнула мысль в одной премудрой голове, отчего её обладателю вдруг стало невыносимо стыдно.
– О чём ты говоришь, Като? Раз уж Небо благословило наш союз, значит, мы ещё молоды и полны сил.
– Вы – да, – грустно улыбнулась супруга, – но не я…
– Не говори так.
– Но, это же правда. И довольно об этом. Как скоро вы отправитесь в путь?
– Знаешь, пожалуй, я никуда не поеду. – Неожиданно для самого себя ответил я. – Чёрт с ней с Империей и войной. Все мои дети родились, когда я был в отъезде. Ну, кроме Марты. Нет, ни за что…
– Иоганн Альбрехт! – строго прервала меня Катарина, сверкнув глазами. – Вы, вне всякого сомнения, отправитесь в Германию, с тем, дабы защитить там интересы нашей династии. Это необходимо, а потому не обсуждается! Вам всё ясно?
– Яволь, – ошарашено ответил я, вскочив с места.
– Если же, Ваше Величество желает быть рядом, когда мне придет срок разрешиться от бремени, то вот Вам прекрасный
