Поймав камень, я размахнулся и швырнул его вновь. Опять поймал, ещё раз швырнул. Простые действия успокаивали мысли. Спокойная сидячая медитация мне не давалась, мысли упорно разбредались в разные стороны, а вот такая, деятельная, вполне себе помогала сконцентрировать силы подсознания на главном. Вот я и продолжал бездумно швырять камень, как доктор Хаус. Только доски и маркера не хватало. И трости.
Постепенно мысли сами собой поползли в нужном направлении. Итак, у нас неделя до тех пор, пока Мелаирим наберёт себе клан. И, судя по тому, как ведут себя главы, недостатка в желающих не будет. Только Денсаоли и Акади явно против этой идеи, но будем откровенны: их политика в последнее время не так чтобы очень популярна. Соответственно, они либо прогнутся, либо их нагнут, простите за грубость речи.
Почему неделя? Что за срок такой — двадцать первое июня?
Блин… Как я мог настолько затупить? Летнее солнцестояние! Опять! И, как следствие, Благословенная неделя — вот эта. Началась уже. Но это сейчас не важно. Хм, а занятно, насколько всё замкнулось. Тогда мы ждали солнцестояния, чтобы призвать дух моей сестры, и сейчас ждём его же… И тогда, и сейчас всё упиралось в Мелаирима.
— Ладно, — сказал я, швырнув булыжник и приготовившись принять подачу. — С этим разобрались. Что нам это даёт?
Камень вернулся. Я поймал его и не сразу бросил, повертел в руке.
— В день солнцестояния сила Огня максимальна. Потому что Солнце — это тоже Огонь. Значит, без Сердца Мелаирим всё же не использует всю силу Огня. Он подзаряжается. И поэтому, наверное, «спит» днём. Восстанавливает силы. Даже Наэль говорил, что лучше либо восстанавливать силы, либо тратить их. Вот Мелаирим и разделяет. Ясно. Ясно… Хм…
Ещё один бросок. На этот раз я вложил в него все силы, но камень всё равно улетел не дальше пяти метров. Разве что повисел на месте на мгновение дольше.
— А как насчёт Солнца? — спросил я себя. — Огненный шар, висящий посреди бескрайнего чёрного космоса. Может быть, Сердце — там?
Я поймал камень и прислушался к магическому сознанию. Не-а, ничего не произошло. Загадка по-прежнему висела неразгаданной. Может, маги таки не имели понятия о черноте космоса? С другой стороны, космос не такой уж и чёрный, он просто бесконечный, и там света нет. В любом случае, загадка не разгадана. Я разочарованно запустил камень на новый цикл. Ну, не получилось, бывает. Зато это хоть какая-то идея, раньше никаких не было.
— Ладно, — сказал я, перебрасываясь с воздухом каменным «мячиком». — Это всё теории, очень мило. Но мне нужно понять, что делать в этой ситуации, с Мелаиримом, с матерью Натсэ…. И с моей дочерью.
Я как будто вновь ощутил этот детский искренний поцелуй Маленькой Талли, и у меня по коже мурашки побежали. К чему угодно я был готов, но — не к такому. Есть всё же некая высшая мудрость в том, чтобы дети росли постепенно. К ним привыкаешь. Сначала, наверное, воспринимаешь их просто как орущие и гадящие кулёчки, которые постоянно нужно мыть и кормить. Потом тебе приходится играть с ними в скучные игры. А уже потом они целуют тебя в щеку и говорят: «Папа, я люблю тебя». А не вот так вот, сразу.
И что, я просто так возьму и отдам эту малявку Мелаириму? Да щас, ага. Сама мысль — идиотская. Непонятно почему, но Маленькая Талли мне доверяет. И обмануть это доверие — не в моих силах.
А как насчёт безымянного младенца? Как насчёт его доверия? Он пришёл в этот мир, справедливо рассчитывая получить как минимум родительскую любовь и заботу. Но его отца убили, от матери — забрали. И теперь он с чужой женщиной в подземной пещере, ревёт и ревёт. Он-то чем это заслужил?! Невинная жертва обстоятельств, вот и всё!
Когда я в очередной раз запустил камень, по моей руке бежали фиолетовые разряды. Они перекинулись и на камень. Он пролетел метров десять, заставил зарябить зелёными разводами границу Материка, но всё же вернулся обратно.
Н-да, переусердствовал. Ладно, хватит психовать, а то сюда сейчас Воздушный Патруль прилетит, арестовывать нарушителя. Придётся их всех убить. Разговаривать с дебилами, вроде того лысого следователя, ни малейшего желания. А вот немного поубивать — самое оно.
— Не помешаю?
Я подпрыгнул от неожиданности и резко развернулся. Не сразу понял, куда смотреть. Прямо передо мной никого не было. Лишь подняв взгляд, я увидел Боргенту. Она стояла на вершине кургана.
Несколько секунд я просто на неё смотрел, отмечая, как сильно она изменилась. Встреться она мне впервые именно сейчас, да если бы я не знал ни Натсэ, ни Авеллы, то мог бы и влюбиться. При некоторой настойчивости с её стороны, разумеется.
Дело было не только во внешности. И от Натсэ, и от Авеллы исходила атмосфера какого-то надрыва. Может, это было связано с обстоятельствами, но пока что, глядя на них, я знал, что обе готовы в любую секунду лишиться всего и броситься в самое пекло, не щадя ни себя, ни врагов. А от Боргенты шли волны совсем иного рода. Рядом с ней было как-то спокойно и уютно. Казалось, будто и нет в мире никаких врагов, зато в нём всегда есть тёплый угол, крыша над головой, свеча в окне, миска на столе — такие вот вещи.
Наверное, такой и должна быть настоящая мама.
— Ты как тут оказалась? — спросил я.
Боргента показала вниз. Я опустил взгляд.
Ничего не видно. На что она указывает-то? А, ну вот — камень, да. Какой-то странный камень. В стороне от кургана. Вроде бы его не было только что. Остальные камни снизу поросли мхом, выглядели органично. А этот — будто с неба упал. И здоровенный такой, остальные помельче.
— Что, тебя принёс камень? — уточнил я.
— Ага, вот так, — улыбнулась Боргента и легко соскользнула вниз, подошла ко мне.
— Ничего не понимаю, — признался я.
— Я — камень! — раздался звонкий голос.
Я потряс головой, протёр глаза.
— Эм… Кто это сказал?
— Я! — хихикнул голос. — Камень!
Я подошёл к камню, присел рядом. Потрогал его пальцем. Камень был каменным.
— Ты? — уточнил я.
— Я, —
