- А ты головой не крути, и не будет подташнивать, - проворчал Пасынок.
- Как это не крути! - возразил Женя. - Я в этом квартале не был никогда. Интересно же.
Курас только хмыкнул. Он знал Женю всего несколько дней, но к его причудам привык быстрее старших.
- Слушай, а ты точно знаешь, куда нам ехать? - вдруг забеспокоился Евгений. Уж слишком узки и тихи были эти улочки. - А то в прошлый раз ты нас к могилам завел. В прямом смысле.
Курас скривился, припоминая эпизод на кладбище.
- Если не веришь, сам посмотри, - юноша ткнул пальцем вверх. - Видишь тот шпиль? Храм Вашанки виден из любой точки города, не заблудимся.
- Ого, - протянул Женя, закидывая голову. Храм и в самом деле должен быть самым большим и почитаемым в городе. Шпиль сверкал, словно второе солнце. Заглядевшись, Женя совсем забыл, что неплохо бы и вниз посматривать. Очнулся он лишь тогда, когда лошадь под ним взбрыкнула, чуть не скинув на землю. Раздался вскрик. Первой мыслью было, что он кого-то задавил, и теперь придется вызывать ГАИ, оформлять случай. Может быть даже, его посадят в тюрьму. И только потом, увидев поблескивающий в руке спешно удаляющегося на четвереньках оборванца нож, он сообразил, что лошадь только что спасла его от нападения.
- Ну вот, даже кони умнее меня, - огорчился он, - Курас, сзади!
Нападавших было уже двое. Затем трое, четверо. Щуплые, укутанные в грязные лохмотья, они все вызывали неприятное ощущение дежа вю, только в тот раз вместо Кураса был намного более опытный Крит, а нападавших было меньше, но они все равно угодили в ловушку.
Оборванцы уже заполонили всю мостовую вокруг них. Это было похоже на потоп. Женя почувствовал, как его тянут за ногу, намереваясь стащить на землю. Курас гневно закричал, когда кто-то попытался выхватить у него поводья. И самым страшным было не количество врагов, и даже не та наглость, с которой они действовали. Нет, страшнее было осознавать, что никто не придет к ним на помощь. Женя каким-то шестым чувством знал, что за плотно закрытыми дверьми и ставнями были люди, которые отлично знали, что тут происходит, но и пальцем не пошевелили бы. Что же, он знал, как их встряхнуть. Простой трюк, не утрачивавший свою эффективность десятилетиями. Женя набрал побольше воздуха.
- Пожар! Горим! Пожар!
Крик разнесся по узким улочкам не хуже сирены. Нападавшие на миг замерли, оглядываясь.
- Давай, подыграй мне, - шепнул Женя Курасу.
- Огонь! - включился в представление Пасынок. - Спасайтесь, кто может! Горим!
На улицу начали выскакивать жители домов, привлеченные криками. Еще бы, ведь теперь опасность угрожала их собственным шкурам! Некоторые даже были босиком или не полностью одеты.
- Горим? Где?
Женя почувствовал, как его последний раз дернули за рукав, и отпустили. Как он и рассчитывал, нападавшие не горели желанием засветиться перед таким количеством свидетелей.
- Хорошо сработано, - одобрительно похлопал его по плечу Курас. - Вон, смотри, к нам уже направляется подмога.
Он кивнул в сторону. К ним сквозь толпу двигался Страт, подобно бульдозеру расчищая от людей путь перед Критиасом.
- Ха, опоздали, - Женя издалека помахал двум неразлучным товарищам рукой и подмигнул Курасу. - Мы и сами отлично справились. Как считаешь?
Курас хмыкнул, и даже лошади довольно засопели, полностью с ним согласные.
========== 64. Дезинфекция на средневековый манер. ==========
Оказалось, без ранений не обошлось. Курас-таки получил тычок кинжала в бок, у Жени на голени были два длинных пореза. Раны не были серьезными, но кровоточили и требовали промывания. Женя сразу вспомнил все, что он знал о заражении крови и гангрене, поэтому не стал спорить, когда его с Курасом потащили в какую-то лавку неподалеку. Это оказалось что-то среднее между ремонтной и оружейной мастерской, а главное, хозяин был дружественно настроен к Пасынкам. Бинты и тазы с прокипяченной водой были предоставлены им по первой же просьбе.
Честь быть продезинфицированным первым Женя предоставил Курасу, в надежде, что, получив свою долю внимания, он не будет ждать, пока закончат возиться с Женей, и куда-нибудь уйдет подальше. Лишних свидетелей этого вынужденного медицинского осмотра Женя почему-то стеснялся.
- Снимай рубашку, - скомандовал Стратон младшему Пасынку, пока Крит разводил в очаге огонь. Женя сразу заподозрил недоброе, и его худшие ожидания только подтвердились, когда воин достал кинжал и оставил его нагреваться лезвием в пламени.
Курас, ворча и шипя, снял верхнюю одежду, ткань которой уже начала присыхать к ране. Крит оценивающе оглядел раскалившееся лезвие и передал его Страту. Женя икнул и поспешно отвернулся, успев лишь заметить, как Курас закусывает зубами сложенный вдвое ремень. Раздался глухой стон и тошнотворное шипение прижигаемой плоти.
- Теперь ты, - бросил Страт Жене, быстро перебинтовывая рану младшего Пасынка. Курас был бледен, но терять сознание не спешил, в отличие от Жени.
- Нет уж, так мы не договаривались, - сглотнул парень, чувствуя подступающее головокружение и глядя на то, как Крит достает из огня заново нагретый кинжал. – Дайте мне чистую ткань и спирта.
- Успокойся, ничего с тобой не будет, - Страт приглашающе похлопал по крышке стола рядом с собой.
- Я могу упасть в обморок! – Женя невольно сделал шаг назад. Все еще бледный Курас усмехнулся, уверенный, что Женька просто дурачится. – Серьезно, я не шучу!
Но Страт уже крепко держал его за локоть, силой усаживая на стол, другой рукой задирая намокшую от крови штанину.
- Подумаешь, пара царапин, - продолжал Женя, усиленно глядя в потолок, чтобы не видеть собственных ран. – От этого еще никто не умирал. Ой, больно!
Он вскрикнул, когда пальцы Пасынка начали ощупывать его ногу.
- Выглядит нехорошо, - проворчал он, хмурясь. – Крит, давай.
- Нет, не надо! – хотел выкрикнул Женя, но подавился словами, едва раскаленный металл коснулся кожи. Запахло паленым.
- Ух, - выдохнул Женя, когда воздух в легких кончился.
- Да уж, сколько новых слов, - задумчиво прокомментировал Курас. – А что такое йоперный театр?
Женя всхлипнул, утирая выступившие на глазах слезы, и усмехнулся:
- Удивительно, ты запомнил самое приличное слово из всех, что я сказал.
Тем временем Страт уже закончил бинтовать его рану.
- Вот видишь, не так уж страшно, - сказал он, одергивая штанину.
- У стоматолога и то приятнее, - недовольно ответил ему парень, спрыгивая со стола и тут же кривясь. Нога еще долго будет напоминать о столь нелюбезном
