День 5, эпизод 5

Эпизод V

Чету Смирновых хоронили на Ваганьковском. Хоронили скромно в одну, выкопанную сразу под два гроба, могилу в присутствии всего нескольких официальных лиц да кучки самых близких родственников. Батюшка прочитал молитву, затем слово взял генерал Фурсов, — давний и, пожалуй, единственный друг усопших, после чего два очень красивых, полированных гроба солдаты на веревках опустили вниз. Еще пять минут, и холмик на могилке был готов. В конце, бойцы пригладили слегка холмик лопатами, придали ему форму, водрузили дубовый крест, поставили венки и укрепили две фотографии в черных, траурных рамках. Люди стали потихоньку расходиться. Еще пять минут, и могила опустела. Остались только черные, слегка играющие на ветру ленты венков и успокаивающий души усопших шум листьев окружающих могилу деревьев. Парочка пожелтевших, березовых листочков, сорванных с дерева налетевшим ветром, приземлились прямо на могилу, но тут же, гонимые им устремилась дальше гулять по кладбищу: от могилы к могиле, от одной фамилии к другой, от одной даты, даты начала жизни… к другой — дате её окончания, и так до самого конца, пока где то на краю кладбища, и не прибились к заброшенной куче мусора, что бы уж там и сгинуть из этого мира окончательно.

Четыре цифры — начало, четыре цифры — конец, вся жизнь — прочерк… Хорошо, если кто потом вспомнит, что были такие Елена и Александр, а то ведь и вспомнить то будет некому, дочь то ведь так и не объявилась еще…

Разговор с генералом был коротким. Смирнов не вошел, он влетел к нему в кабинет и сразу же пошел в атаку.

— Так ты знал, что испытание установки планировалось с участием людей.

— Конечно, — Фурсов не стал запираться. — А какой смысл было его проводить без них. Переместить просто так без людей вагон из одной точки в другую? Не смеши, мы не настолько богаты, что бы выбрасывать деньги на ветер. Нам с тобой просто не повезло, что это оказался твой ребенок…

— Нам?

— Нет мне, — генерал ухмыльнулся. — Ты вроде, как бы здесь и не причем, загнал дочь на тот свет и в сторонке…

— Что?!

— Вот только сантиментов не надо и вопросов, — отмахнулся генерал. — Одной пьяной парочкой больше, одной меньше. Глупое стечение обстоятельств, не более… Оказались бы на их месте другие и все прошло как по маслу. Пропали и пропали, мало ли их у нас пропадает? Включи телевизор, сразу настроение поднимется, что не один ты такой папаша расстроенный…

— Постой, — Смирнова вдруг осенило. — Самоубийства в метро, это ведь тоже твоих рук дело, да? Вот черт… — он взглянул на своего давнего друга, но только уже совсем другими глазами. — Ты хотел ускорить дело, но вот рисковать своей карьерой ты совсем не собирался, поэтому то ты на всякий случай и стер из памяти Кудрявцева да и у всех остальных участников эксперимента всю информацию, касающуюся этого момента в нем, только не знаю вот, каким образом … Но потом, когда я начал копать, кто же знал, что на месте той пьяной дурехи окажется моя дочь, тебе и этого показалось мало, поэтому то ты и решил от Кудрявцева избавиться…

— Чушь, но ты продолжай, не останавливайся, — подбодрил говорившего генерал. — Я слушаю, я очень внимательно тебя слушаю, полковник…

Но Смирнов и так замолкать не собирался.

— Я не знаю, как ты все это делаешь, — продолжал он, — может и в самом деле с помощью этих установленных повсюду в метро видеокамер, но только… Коршун был прав, оказывается, — полковник устало опустился на стул, — что в метро полным ходом идет зомбирование населения…

— Не полным… — генерал тоже последовал примеру полковника и опустился на свое кресло. — Всего то несколько человек…

— Мало?

— Не знаю, но и эти тоже не наших рук дело.

Смирнов увидел, как на его скулах заиграли желваки от напряжения, а взгляд из насмешливого превратился в холодный и колючий. Кобра, перед тем как в лицо плюнуть, и то добрее смотрит. Но и полковник тоже был не подарочек, свои глазки не убирал и по сторонам зрачочками не бегал. Из двух скорпионов, запертых в банке, один всегда погибает. Из двух хищников, попавших в одну и ту же яму, выживший, просто подыхает последним!

— Рассказывай, — вздохнул полковник, — теперь можно. Один из нас все равно сегодня из этой комнаты не выйдет.

— В рулетку сыграем?

— Для прапорщиков, пистолет Макарова, называется. Патрон один, выстрелов можешь делать сколько хочешь.

— Два, — генерал поднял кверху два пальца. — Будет два патрона и выстрелов…буде тоже только два. Весь вопрос в том, кто из нас будет первым, а кто последним.

— Согласен, — кивнул Смирнов, — только сначала ты мне расскажешь все, чего я еще не знаю.

— Нет, это ты сначала мне расскажешь, как на меня вышел?

— Интересно?

— Почти нет.

— Коршун постарался, — полковник достал из наплечной кобуры, спрятанной под форменный китель «Макара», достал из ручки обойму и стал выщелкивать на стол тупоголовые пульки: одна, вторая, третья, четвертая…

— Каким образом?

— Дежурившего в метро сержанта расколол. Тот шрам на твоем виске запомнил, когда ты вместе с группой офицеров проследовал вниз на проведение эксперимента.

— Надо же, — усмехнулся генерал, — глазастый какой, я же в штатском был и совсем незаметный.

— С твоим то ростом?

— Да, — генерал оскалился, — надо было действовать по-другому. Убрать