Было уже поздно, а Хассан все еще лежал без сна, перечитывая третий том ученого Харуна «Истории шести пророческих городов», который взял из библиотеки тети в первый же день визита в Паллас Атос. Когда его мысли начинали кружиться, он перечитывал любимые главы книг «Зимний цветок Эндарриона», «Договор шести», «Последний бой генерала Эзели». У него дома была коллекция первых изданий томов, подаренных ему на четырнадцатый день имени главным библиотекарем Назиры. Но эти книги остались позади, как и многое другое.
Сегодня ночью Хассан листал главу, которую перечитывал так много раз, что почти знал наизусть: «Основание Назиры». Нить, связывающая прошлое в две тысячи лет с настоящим Хассана. Видение башни света, горящей в море Пелагоса, привело пророчицу Назиру к берегам южного Пелагоса в устье великой реки. Женщина сделала свое пророчество на той земле – в нем говорилось, что скоро она станет центром знаний, учений и мудрости в Пелагосе, королевством многих народов, привлекающим ярчайшие умы и самых могущественных одаренных. И пока на его берегах будет стоять маяк, род Сэйфов будет править этой землей, королевством Херата.
Перед уставшими глазами Хассана мир помутнел, и он отложил книгу. Маяк Назиры все еще стоял, но род Сэйфов пал. Пророчество было нарушено, как сказал служитель Эмир. Свидетели сделали это.
«Обещание прошлого будет нарушено».
Назиру вырвали из рук Хассана. Пророчество его предков пало в тот день. Но могло ли это все значить то, что сказал служитель – что судьба Хассана важнее, чем то, что пророчица Назира увидела два тысячелетия назад? Что его собственное пророчество проложит новый путь к будущему?
Он закрыл глаза, пытаясь успокоить бушующий разум и дать себе заснуть. Образы маяка, золотых лавровых корон и флагов, развевающихся над дорогой Озмандит, закружились вместе со словами последнего пророчества, когда сон стал брать над ним верх.
______________Под ним раскинулась Назира. Это была не та Назира, которую покинул Хассан, – этот город был переполнен страхом и тенями. Фигуры маячили между фасадами зданий вдоль основной дороги Озмандит. На них были белые плащи: идущие несли факелы белого пламени, отбрасывающие призрачные тени на улицы из песчаника.
Божий огонь.
Над факелами клубился дым, поднимаясь от процессии и прикрывая некогда блестящие купола и минареты Назиры.
Хассан уперся руками в твердый каменный парапет перед собой. Он поднял взгляд и понял, что стоял на обсервационной площадке маяка Назиры. Пламя мерцало у него за спиной, лицо Хассана было обращено к гавани. Слева стояла Кхепри, изогнутый меч покоился у нее на бедре, глаза яростно горели. С другой стороны стоял служитель Эмир, его мягкое лицо светилось от жаркой надежды.
Солдат и человек веры. Между ними Хассан, их лидер. Последний пророк.
В бухте стояли сверкающие корабли с парусами того же цвета, что и лунный свет, отражающийся на гладкой темной воде. Солдаты высыпали с кораблей на берег. Их силы столкнулись с процессией свидетелей и солдат-перебежчиков, наемников: море зеленого, золотого и темно-синего поглотило черно-белое. Пламя, горевшее в руках свидетелей, замерцало подобно умирающим звездам.
Хассан моргнул и обнаружил себя в тронном зале Херата. Позолоченные колонны, на которых были изображены цветные сцены из великой истории Херата, высились вдоль прохода, ведущего к трону на вершине золотой пирамиды. По всем четырем сторонам вода вырывалась из пастей, вырезанных в форме животных, раструбов и лилась в ров внизу. За пирамидой на задней стене раскинул свои крылья нарисованный сокол, коронованный золотым, льющимся в комнату солнечным светом.
Наступил рассвет.
Вокруг него на колени перед троном Херата встали подданные со всего королевства. А на троне сидел сам Хассан, на его голове лежала корона из золотого лавра, а в руке он держал королевский скипетр.
Назира снова принадлежала ему.
______________– Принц Хассан! Хассан!
Он вздрогнул и проснулся. Раскаленная лампа возле кровати отбрасывала неясный свет. Кто-то крепко сжимал его правую руку, и когда Хассан со стоном перевернулся, то увидел, что это Летия в серебристо-синем шелковом ночном халате. На ее лице читалась тревога. Она стояла на коленях рядом с его кроватью.
Его сердце колотилось как барабан. Он заметил, что позади Летии застыла Пенроуз.
– Что происходит? – спросил Хассан, садясь на постели. Его уже один раз так резко будили – в последний раз, когда он проснулся во дворце Херата.
– Ты метался, – сказала Летия, кладя худую ладонь ему на щеку. – Меня прислала Пенроуз. Тебе снился сон?
Сердце стало колотиться еще сильнее.
– Я… я видел…
Пенроуз подошла к кровати и встала рядом с Летией.
– Что вы видели? – спросила она. Ее глаза сияли в свете лампы.
– Назиру, – ответил Хассан. Он закрыл глаза, вспоминая увиденное. Оно нахлынуло на него, яркое, настоящее. – Я видел Назиру. Я стоял на вершине маяка, наблюдая за тем, как армия – моя армия – одерживает победу над свидетелями. Я видел себя на троне. Это был сон, но он казался настоящим. Было такое чувство, что он настоящий.
Он открыл глаза и увидел, что Пенроуз подошла ближе, словно мотылек, привлеченный пламенем этих слов.
– Что такое? – спросил он, пытаясь угадать ее реакцию. – Это было… что это было? Это не просто сон. Это…
«Тень над будущим будет развеяна».
Хассан это видел. Рассвет, расцветающий над Назирой. Конец тьмы, принесенной свидетелями.
– Это было видение, – сказала Пенроуз, а на ее лице отразилось восхищение. – Ты видел, как остановишь век тьмы.
23
Джуд
ДЖУД УЖЕ ПРОСНУЛСЯ, когда быстрые шаги Пенроуз послышались в коридоре. Если честно, то он не спал уже несколько часов. Ему всегда было сложно уснуть, и теперь, в незнакомом месте, с половиной своей судьбы в другом конце коридора, сон вообще его покинул.
Но не последний пророк или Бледная Рука мешали ему спать. А Гектор. Куда бы ни забегали его мысли, они словно всегда возвращались к этому: секретам, которые друг скрывал от него, и секретам, которые он скрывал от Гектора.
Так что когда он услышал спешное приближение Пенроуз, в первую очередь он испытал облегчение – что бы ни заставило ее прибежать в его комнату в такой ранний час, это отвлечет его от мучительных мыслей.
Дверь распахнулась, внутрь проник бледный свет.
– Джуд! Проснись!
Ноги Джуда коснулись холодного мраморного пола.
– Я не сплю. Что происходит?
Пенроуз задержалась в дверях.
– Пророк. – Она пыталась отдышаться, хотя короткое путешествие по коридору не могло так ее вымотать.
Джуд вскочил на ноги.
– Все в порядке?
– Он не ранен, – быстро сказала Пенроуз. – Он внезапно проснулся. Метался во сне.
