— Предложи ему ещё отведать фекалий, — остановила его Кассия. — Норзлины очень обижаются, когда имперцы портят их выпивку и женщин.

— Да, ты права, — покачал головой Ринельгер. — Не сносить бы мне тогда… кстати, о женщинах. Хотел бы я увидеть норзлинку… Они правда такие…

— Какие? — Кассия повела его в сторону, подальше от шатра норзлинов.

Они вышли на главную площадь, названную Площадью Десяти в честь Коллегии, где анклавские чародеи показывали на сцене чудеса магии, сплетая все покорённые им стихии в одну. Зрителями представления были как горожане, так и старшие чародеи, часть из них наставники, что внимательно следили за техникой бывших учеников.

— Кажется, я вижу мэтра, — произнёс Ринельгер. — И он нас видит тоже.

— Поздороваемся, что ли, — Кассия поискала взглядом наставника в толпе. — Вот он.

Седовласый старец, как в шутку называли великого кровавого чародея Амилиаса Велинтора его ученики, пробирался через толпу с двумя помощниками, нагруженными коробками и свитками.

— Мастер, — преклонила в знак приветствия белокурую голову Кассия. — Как мы рады вас видеть на празднике!

— Я тоже рад, что смог выбраться, — он взял учеников за плечи. — Благодаря вашему усердию в науке кровавых чар я могу себе это позволить, — Амилиас устало улыбнулся. — К счастью, в Анхаел приехал шаман Дедрок, жаждущий услышать историю моего врачевания в Чёрный Мор.

— Норзлинам выпала честь услышать ваш рассказ, мастер, — Ринельгер нахмурился. — Но что они здесь делают? Мы же воюем с ними.

— Дедрок из племени, что предпочло не участвовать в этой безумной войне, — отрезал Амилиас. — Тем более, он мой старый друг. Тебе следует запомнить, Ринельгер, что в Реневир мы откладываем оружие и протягиваем свободную руку к знанию.

— Простите, мастер…

— Вы будете рассказывать страшилки о Чёрном Море? — улыбнулась Кассия. — Как я обожаю эту тему!

— Страшилки? — рассмеялся Амилиас. — Ах, Кассия, ты, как всегда, полна жизни и света. В отличие от Ринельгера, — наставник с отеческой ухмылкой взглянул на ученика. — Жаль, что вы не выступите вместе со мной. Порою мне кажется, что я вас сильно избаловал. Господин Реземир не стесняется бить своих здоровых олухов…

— Так они же кригаалены, — пожал плечами Ринельгер. — Кто как не наставник научит их боли?

— Верно сказано, — кивнул Амилиас и, наконец, обратил внимание на изнывающих от тяжести груза носильщиков. — Что ж, мне пора. Ребята уже устали. Не встревайте ни во что и как следует повеселитесь. У нас впереди месяц практик.

— Удачи вам, мастер.

Амилиас отпустил их и вместе с помощниками снова погрузился в толпу.

— Наверняка этот шаман притащил целого вола с выпивкой, — бросил Ринельгер. — Эх…

— Кстати, о ней, — протянула Кассия. — Я пойду и найду что-нибудь лёгкое, прямо как я, когда ты меня впервые… кхм… ты пока что посмотри, что интересного привезли маредорийцы.

Она высвободилась из-под руки Ринельгера и тотчас же скрылась в толпе — в точности, как Амилиас. Чародей вытянул шею, высматривая лесной Народ в уголке площади, что примыкал к зимнему саду — рядом с растительностью марейдорийцы чувствовали себя намного уверенней. Ринельгер ещё раз оглянулся, теперь уже ища Кассию, но его спутница будто сквозь землю провалилась. «Вернётся, клянусь богами-прародителями, уже поддатая», — подумал он и стал осторожно просачиваться сквозь толпу. Народ восхищённо наблюдал, с какой лёгкостью выступающие творили чародейские фокусы, ещё не самые могущественные, правда, но люд было легко впечатлить. Не так уж часто можно увидеть в деле настоящего чародея, ведь от огромного населения Цинмара они — лишь его малая доля. Тонко чувствовать Мощь, преображать в неё первозданную энергию — немногим дан такой удивительный дар. Их боялись, уважали, чтили, но проникнуться любовью так и не смогли. Обычному человеку или гному, рунарийцу, что не смог овладеть Мощью в достаточной степени, трудно не бояться того, кто может из воздуха сотворить пламя, что пожрало бы всё встретившееся на пути. Сколько отвратительных и смертельных чар придумали за тысячи лет чародеи — не счесть. Дурная слава бежала быстрее доброй.

— Ринельгер!

Он обернулся, но не увидел ни одного лица, обращённого к себе. Кто-то дёрнул его за тунику, Ринельгер опустил голову и встретился с белым, словно снег, лицом, похожим на гоблинское, с длинным крючковатым носом, непропорционально большим по сравнению с маленькими глазами и лбом. Лицо выглядывало из рыжей гривы волос, а тело было спрятано в чёрную обрезанную тунику.

— Веммен! Всё толком не привыкну, — вздохнул Ринельгер.

— Скоро чары рассеются, и я снова стану красавцем, — хриплым голосом ответил тот.

— Заканчивал бы ты свои эксперименты, — протянул Ринельгер. — Иначе доиграешься…

— Я бы сказал то же самое тебе и твоей подружке, — бросил раздражённо Веммен. — А где она, кстати?

— Ушла за вином.

— Значит, надолго, — хмыкнул Веммен совсем по-гоблински. — Слушай, я тебя не просто так искал… Прибыл поставщик, ну, ты сам знаешь, он привозит всякие диковинки для ваших… хм… дел.

— К чему ты ведёшь? — Ринельгер отвёл его в сторону. — Какие-то проблемы возникли?

— Эриганн из Ласанны, — бросил Веммен. — Его начальник, и он знает, что ты и Кассия занимаетесь… не совсем традиционной магией.

Ринельгер опешил, вглядываясь в маленькие глазки друга. Сердце резко кольнуло, и всё внутри рухнуло. Эриганн из Ласанны — адъютант, правая рука знаменитой Леди Ветер, женщины, которая единственная вырвала себе почётное место среди магистров Коллегии. Но не столько покровительство Ветер прославило Эриганна, сколько раскрытие им заговора сепаратистски настроенного наместника Дельтриании. Если слухи не ложные, то дело там оказалось запутанным и совершенно неоднозначным, но Эриганн разобрался во всём. Предателей ожидала жестокая кара.

— Проклятие, Веммен, — сквозь зубы сказал Ринельгер. — Какого демона…

— Мне приказали найти тебя, — Веммен отвёл взгляд, — и пригласить на виллу, где он остановился. Тебя и Кассию.

Ринельгер приподнял голову. Нет, если бы их ждало наказание, то Эриганн из Ласанны прислал бы стражу или собственных легионеров для ареста.

— Где эта вилла, Веммен?

Окраина городка Анхаел, где расположилось несколько вилл, выходила к гавани. Здесь несколько роскошных домов были укрыты от безжалостных ветров стеной со стороны Ледяного моря и скалистой возвышенностью со стороны континента. Место, где Кассию и Ринельгера ждал адъютант Эриганн, находилось в самом конце, окружённое решётчатым забором. У калитки гостей уже ждали — три легионера и один мужчина, судя по всему, норзлин, в грубо сшитом из лоскутов выцветшей ткани балахоне.

Не сказав ни слова, они отвели кровавых чародеев по длинной осенней аллее ко входу на виллу — большой открытой веранде. После, в той же абсолютной тишине, гостей провели по парадной с высокими потолками, откуда они попали в гостиную залу. Здесь оказалось темно, источником света служил только камин с яростно пляшущим пламенем, освещавшим три высоких кресла вокруг круглого столика.

— Садитесь, кровавые чародеи, — властно произнёс Эриганн.

Ближе к огню сидел он, искусный адепт иллюзий, адъютант магистра Ветер, прославленный защитник империи, высокий светловолосый оствар со словно высеченным самими богами аристократичным лицом.

— Ирмад, — обратился он