— Выговор — это ещё не самое страшное, парень! Сам виноват.

— Я думал, он меня поколотит, честное слово! — проворчал Костик, в глубине души понимая, что Малышев прав. Не их дело определять опытным путём, настоящие гранаты преступники вешают, или не настоящие.

Переговоры с людьми Иванченко мало что прояснили. Ни водитель, ни телохранитель лиц напавших не запомнили, хотя почти дословно подтвердили версию Малышева о том, как всё произошло. Куда исчез господин Иванченко, и кто мог его похитить — осталось совершенно неясно.

Глава четвёртая. Карман, полный фантиков

Шариться в полной темноте, при густом снегопаде, по мало знакомым местам — рискованное занятие. Однако, Паша оказался на высоте, чётко командуя, когда и куда сворачивать, так что Ольгин даже не удивился, когда в свете фар их машины оказались низкие железные ворота, покрашенные голубой краской.

— Здесь когда-то детский лагерь был, — пояснил Паша. — Жаль, что зима и ночь! Красиво, лес, Ладога прям рядом! Только его забросили после какой-то истории, году в 2010-м. Горыныч хотел было это место выкупить у военных, но потом передумал. Нафига оно надо? Слишком близко от большого посёлка.

Из-за плотной пелены снега вынырнула тёмная фигура, и открыла им ворота. Ольгин осторожно заехал, стараясь не перепутать, где дорожка, а где — обочина. В светлое пятно фар из снежной пелены то и дело выдвигались мощные стволы сосен.

— Вот тут влево возьми, — скомандовал Паша — и они подъехали к большому строению из силикатного кирпича.

— Машину можно прямо здесь оставить, — скомандовал Паша. — Всё равно сюда в такое время года никто близко не сунется.

Снег валил густо, словно хотел засыпать их раньше, чем они успеют вытащить из багажника связанного Альбертика и заволочь его по разбитым ступенькам. "Столовая, — догадался Слава. — Капитальный был лагерь! И чего его бросили?"

— На второй этаж, — сказал Паша — и они двинулись по тёмной лестнице в три пролёта наверх. — Горыныч утром приедет, так что располагайся. А этого вон к той батарее прицепим. Привет, Дрон! — поздоровался он со вторым подручным Горюнова. — Пожрать чего есть?

— А то как же! — отозвался худощавый тип, щёлкая выключателем. Как ни странно, но электричество тут было, и боковая комната, в которую они вошли, глухая, без окон, казалась даже обжитой. На деревянных решётках валялись матрасы, в середине стояли стол и несколько стульев.

Под "пожрать" подразумевалась в основном водка, но нашлись и колбаса с хлебом, и маринованные огурцы в стеклянной банке. Ольгин выпил со всеми, но потом сослался на усталость, ушёл на один из матрасов и вытянулся во весь рост, благо температура в помещении была умеренная. "Надеюсь, к утру не замёрзнем", — подумал Слава, закрыл глаза и сделал вид, что спит. На деле ему было не до сна. Он думал.

"Зачем Горюнову этот Альбертик? Чтобы поговорить, можно было не тащиться в эту дыру. Убить хочет? Ну, допустим. А заодно что-нибудь выведать. Да уж, попал!"

Слава никак не мог определить для себя самого линию поведения. Что он может сделать? Смотреть и слушать? Можно сбежать. Наверняка парни скоро напьются и задрыхнут, машина внизу, ключи у него в кармане. А если это ещё не самый крайний случай? "Нет, бежать рано, — решил Слава. — Или поздно… Чёрт! И со своими не свяжешься! Вообще, Горыныч это хитро придумал. Либо я должен буду убить, либо меня убьют, а точнее, и меня, и его — и прикопают тут в лесочке, под соснами. Рядышком. Удобно и без хлопот, никто и не хватится. Нет, бежать нельзя. Стоило вообще лезть в это дело, чтобы слинять при первом же намёке? Вот как раз о такой ситуации Игорь и говорил: если случится непредвиденное… Нет, предвидеть было можно, но чтобы Горюнов так откровенно шёл на убийство! Зачем? Что ему надо от этого менеджера? Ну, не случайную же он выбрал жертву, чтобы меня проверить! Это уже мания величия какая-то… или паранойя. Паша сказал, что этот Иванченко сам хорош, с криминалом был связан. И что? Плюнуть на него, пусть сам выкручивается!"

Легче от всех этих рассуждений не стало, но Ольгин решил не поддаваться. Да, он новичок, он понятия не имеет, как бы на его месте поступил тот же Сокольский — и что? "Пока ничего не случилось, чтобы паниковать", — сказал он себе, и действительно попытался уснуть.

* * *

Горюнов, когда явился утром в лагерь, даже рассердился, что "его друга Альбертика" оставили на всю ночь связанным. Ольгин подозревал, что оба этих типа устраивают представление, только непонятно, кто должен играть роль зрителей.

— Альбертик! Ну, прости! Прости! Я ведь тебе звонил, приглашал! Ты меня обещаниями начал кормить, а я — человек деловой, долго ждать не могу.

— Ну что ты, Илюша! Всё я понимаю, но и ты меня пойми! У меня ведь и своих дел полно, и день рабочий не нормирован!

— Значит, мир?

— Мир!

Они перешли в просторный, холодный зал, с большими окнами, через которые виднелась Ладога, и уселись за стол, с которого подручные Горюнова успели убрать остатки ночной попойки. Горюнов привёз с собой виски, один из его телохранителей внёс в комнату пластиковый контейнер, из которого достал посуду и закуски.

— Вот что я хотел с тобой обсудить, Альбертик, — начал Горюнов после первой рюмки. — Как ты собираешься компенсировать мне моего погибшего инженера?

— Какого инженера? — удивился Иванченко, отложив розовый кусок сёмги.

— Ну как же, того самого! — подсказал Горыныч. — Которого твои недоумки машиной сбили. Тебе ли не знать!

— Мои недоумки?! Илья! Ты меня знаешь, я с недоумками не связываюсь!

Горюнов посмотрел на него поверх второй стопки и хитро ухмыльнулся.

— Да, я тебя знаю, Альбертик, — подтвердил он и выпил. — Конечно, ты сам никого не нанимал, за тебя это сделал твой подручный. Кстати, ты мне обязан, ты в курсе?

— Чем это? — живо спросил Альбертик, салютуя ему своей стопкой.

"Вчера вечером он не выглядел таким смелым, — подумал Ольгин. — Храбрится? Да, пожалуй. И виски глушит, не останавливаясь".

— Я спас тебя, можно сказать! — осведомил Альбертика Горюнов. — Увёл прямо из-под носа полиции! Дело в том, Альбертик, что те два недоумка навели полицейских на след твоего помощника, а он, сам понимаешь — фигура не совсем незаметная, и даже если не сам тебя сдал, всё равно через него менты вышли бы на тебя. Я даже думаю, что уже вышли. А я тебя спас, укрыл от посторонних. Так чем ты меня отблагодаришь?

Альбертик отставил стопку, пошуршал в кармане своего помятого пальто, достал несколько фантиков и отыскал среди них целую карамельку. Сунув её в рот, он откинулся на спинку стула и ухмыльнулся.

— Ну, если на