— А зачем так много-то? — Марк рассеянно улыбался, чувствуя, что в присутствии Сокольского все его проблемы начинают казаться надуманными, мелкими и глупыми. Стоит ли забивать ими голову? Вот Сокольский каждый день решает вещи посложнее — и не переживает. Марк тянулся к этому человеку, ощущая за ним силу.
— Со своими поделишься, — ответил Игорь на его вопрос. — Как себя чувствуешь?
Марк потрогал пластырь, которым была заклеена одна сторона его лица до самого глаза и хмыкнул. Пластический хирург показал себя настоящим профессионалом, сведя к минимуму последствия рваной раны, но пока ещё рубец следовало предохранять от лишних воздействий.
— Домой хочется, — признался Марк. — Вроде, теперь уже скоро… Только не говори, что пришёл не по делу, а просто так. Всё равно не поверю.
— А зря, — заметил Сокольский. — Я всегда стараюсь сочетать приятное с полезным.
Марк усмехнулся.
— Знаешь, Игорь! Со мной можно не церемониться. Я тебе обязан. Спрашивай уже.
— Ну, если ты настаиваешь… Как настроение? Как дела фирмы?
Марк нетерпеливо кивнул. В нём проснулось любопытство.
— Нормально! И то, и другое. Но ты не об этом хотел спросить?
Сокольский сдался:
— Что можешь сказать о Илье Николаевиче Горюнове?
Вот этим вопросом Марк озадачился.
— Почти ничего. Но тебя ведь такой ответ не устроит?
Сокольский не стал отрицать это предположение.
— Ну погоди, я подумаю… — Марк откинулся затылком на подушку и несколько секунд лежал, прикрыв глаза. — Глава компании грузоперевозок, специализируется на контейнерных доставках, в частности, из-за границы по морю. Как-то мы заключали договор на поставку отделочной плитки из Финляндии. Горюнов привлекает тем, что довозит товар непосредственно от места, и до места, сам решает все путевые проблемы, осуществляет юридическое сопровождение. У него грузовики, связи на таможне, чтобы ускорить процесс разгрузки. Мне не хотелось утяжелять свою компанию и заводить собственный парк машин, но после первой же поставки я отказался от идеи с ним работать.
— Почему?
— Как объяснить?.. У меня в девяностые развилось нечто вроде параноидального синдрома. — Марк невесело усмехнулся. — Если мне хоть что-то кажется подозрительным — я сразу бегу без оглядки.
— А что тебя тогда смутило?
Сейчас Марка смущал неожиданный интерес Сокольского к Горюнову. Если уж подозрительный бизнесмен попал в поле зрения УВР, значит тому есть основательные причины. Лисовской постарался ответить максимально откровенно:
— Мне показалось, что вместе с моим грузом он привёз что-то ещё. Возможно, я был тогда не прав…. Так получилось, что я присутствовал при разгрузке контейнеров в порту. Их было двенадцать, и в каждом — определённое количество ящиков с плиткой. Но когда машины прибыли на нашу базу — контейнеров стало десять.
— Кто-то стырил два контейнера? — живо переспросил Сокольский, готовый к тому, что его предположение в корне неверно.
Марк отрицательно покачал головой. Ему вдруг захотелось ещё раз поднять все документы и повторить расчёты, но наверное, это было излишним.
— Мы пересчитали ящики — их было столько, сколько мы и закупили. Конечно, я мог ошибиться насчёт контейнеров, но… — Марк опять потрогал пластырь на лице, и посмотрел на Сокольского. — Я точно видел шесть машин, по два контейнера каждая, а приехало только пять!
— Может быть, Горюнов ещё кому-то поставлял эту плитку? — предположил Сокольский.
— Груз был весь записан на меня. Может быть, другого человека это бы и не взволновало, плитка-то цела, и доставлена вовремя, мало ли что там ещё было в этих исчезнувших двух контейнерах! Но я не стал ни спрашивать, ни пересчитывать, ни разбираться, просто нашёл предлог прервать наш контракт, и больше с Горюновым не связывался. Может я действительно сделался параноиком, но если ты сейчас задаёшь такие вопросы — значит, дело не только во мне?
Сокольский серьёзно смотрел на него.
— Знаешь, Марк, для параноика ты слишком трезво мыслишь. Интересная какая история! У тебя ведь наверняка остались бумаги: декларация, накладные, контракты?
— Конечно остались! Могу позвонить в офис, чтобы тебе их переслали.
— Очень обяжешь! — оживился Сокольский.
— А тебя-то он чем заинтересовал, этот Горюнов? — спросил наконец Марк, почуяв, что настало его время спрашивать.
Сокольский некоторое время думал, но не над вопросом, а над тем, что стоит объяснять Лисовскому, а что — нет. Марк, по мнению Игоря, был хорошим парнем, но слишком горячим, и совершенно неспособным оставаться в стороне, даже если проблемы не совсем его, и даже если ему страшно в них соваться.
— По словам твоего бывшего зама, господина Попова, именно Горюнов поставлял ему всё необходимое для организации диверсии оборудование, — сказал он наконец. — Разумеется, никаких письменных соглашений они не заключали, из соображений секретности, и пути доставки не отслеживали. Теперь, по твоим словам, выходит, что задействован морской порт. Привозилось всё на пароме, в контейнерах с другими товарами, и по вполне легальным декларациям проходило таможню… Очень интересно!
Марк тут же открыл рот, чтобы задать новый вопрос, но Сокольский криво усмехнулся и предупреждающе поднял руку.
— Больше ничего не скажу. Меня уже один раз угораздило втянуть тебя в свои дела. Это ты сейчас прикидываешься подозрительным параноиком, а чуть что — начинаешь везде и всюду совать свой нос. Лучше ешь гранаты, в них железа много. После кровопотери самое то. И Лисичку свою угощай, ей тоже полезно.
Марк улыбнулся, хотя вышло тоже криво, из-за нашлёпки на лице.
— Завидуешь? — спросил он неожиданно.
Сокольский удивлённо на него посмотрел, но не успел ничего переспросить, потому что Марк добавил:
— Тебе давно пора своих детей завести. Поверь, оно того стоит.
— Я подумаю над этим вопросом, — серьёзно пообещал Сокольский.
* * *
Игорь Сокольский знал, что если его люди будут работать слаженно — довести дело до победного финала гораздо легче. Ему самому крупно повезло, он начинал служить под началом Баринцева, в ту пору бывшего ещё капитаном. Баринцев берёг своих людей, и делал из них настоящую команду. Он всегда говорил: "Даже если тебе кажется, что ты остался абсолютно один, и некому прийти тебе на помощь — ты должен знать, что есть люди, которые тебя не оставят. Сделай всё, что зависит от тебя, а в остальном положись на них".
Непосвящённому могло казаться, что Сокольский — агент-одиночка, даже напарников брать не любит, и на Ингу Берестову согласился с трудом. Но на деле Игорь оставался частью коллектива даже тогда, когда "засланным казачком" внедрялся в банду. Просто до недавнего времени его работа была на переднем крае, а остальные члены его группы обеспечивали информационную и техническую поддержку: подставляли машины в нужных местах, снабжали сведениями, заметали следы, подхватывали и ссаживали, где нужно, передавали приказы и забирали собранные данные, ловили сигналы маячков
