– Спасибо, Джош, – улыбнулся Марк. И незаметно подмигнул мне. Потом он свистнул своих Гончих и вышел, оставив меня с Джошем наедине.

И я, не помня себя, кинулась Джошу на шею и крепко его поцеловала.

Хотя бы в вопросе поцелуев я не подкачала.

– Вам времени-то хватило? – участливо спросил Марк, когда я вышла к нему месте со стаей и нацепила очки. Перед глазами у меня расплылось черно-зеленое пятно. Я отчаянно заморгала, приспосабливаясь к ночному зрению.

– Да. Нет. Не знаю, – ответила я и залилась румянцем. Хорошо хоть в темноте Марк этого не видит.

– Значит, хватило, – довольным голосом изрек Марк. Слишком довольным, как мне показалось. Вот почему, скажите на милость, всех этих женатиков хлебом не корми – дай кого-нибудь сосватать? У нас в Укромье женатые парочки ведут себя точно так же. – Тогда и потопали отсюда. И, кстати, что мы тут делали по официальной версии?

– Встречались с дядиным осведомителем, который внедрен к повстанцам, – отчеканила я. – Осведомитель нам рассказал, что пришлецы повстанцев совсем одолели, у повстанцев потери, и он подумывает перебазироваться в другой город, где поспокойнее.

Я это на ходу придумала, но вышло складно. И пусть кто-нибудь попробует доказать, что это неправда.

– Блеск, – одобрил Марк. – Надо сваливать поскорее. А что, если поскакать на Душане?

– Можно. Главное – не напороться в темноте на что-то, чего и Гончие не разглядят, – заметила я. – А то видеть-то мы все видим, но не факт, что хорошо.

Марк взвесил доводы «за» и «против»:

– Ну если и напоремся, то по сравнению с недосыпом…

– Согласна.

Я обернулась к Душане. Он увеличился, чтобы мы могли оседлать его вдвоем, и опустился на колени. Мы уселись ему на спину – я впереди, Марк сзади, – и Душана пустился вперед размеренным галопом: раза в четыре быстрее, чем если бы мы шли пешком.

И Марк, как бы между прочим, сказал мне в самое ухо:

– А ведь Джесси беременна.

Небрежно так произнес. Но в его голосе отчетливо слышались смешанные чувства. В первую очередь гордость. Большинство мужчин гордятся, когда подтверждается их мужественность. А Христовые в особенности – они же зациклены на большом потомстве. Но в голосе Марка прозвучала еще и тревога – что неудивительно при наших нынешних делах.

– Отправишь ее назад, к родителям? – спросила я вслух.

Свои придирки я, разумеется, оставила при себе. Потому что мне, если честно, до лампочки, что велит делать их божество. По-моему, рожать детей в Пике, когда из всех щелей лезут пришлецы и город, считай, уже в осаде, – это так себе затея. А Укромье – оно все-таки не зря зовется Укромьем.

– Она говорит, что останется. – Тревога в голосе Марка зазвучала отчетливее.

Вот как его подбодрить? Сам-то он уже наверняка все перепробовал.

– В Пике нет убежища надежнее штаба, – выдавила я наконец.

И на этом мы закрыли тему. Я перевела разговор на Денали и стала расспрашивать Марка, знакомы ли его земляки с мантикорами или с другими тварями, у которых ядовитое жало. И вздохнула с облегчением, когда Душана высадил нас у башни, где дожидался транспод.

Утром вызов раздался одновременно со звонком будильника. Спасибо Душане за скоростную доставку. Мы быстренько отчитались о так называемой встрече с осведомителем и более или менее вовремя легли спать.

Далеко лететь этим утром нам не пришлось. Винтокрылы высадили нас совсем рядом с Барьером – он даже был виден из того городка.

Городок этот, как и прочие спутники Пика, от своих оборонительных укреплений избавился. Зачем они – Пик же рядом. И теперь город представлял собой легкую добычу. Тем более что свои бетонные здания, которые могли служить убежищами, горожане превратили в склады. Городок, впрочем, имел свои плюсы: добрались мы очень быстро, и мантикоры только-только начали вываливаться из Порталов. А минус был в том, что Порталы эти открылись прямо посреди города. В буквальном смысле посреди – то есть в самом центре. На каждой улице уже стоял строй минотавров, а за ними – строй нагов. Они опять были организованны и подчинялись приказам. Пришлецы вдобавок к топорам и саблям вооружились еще и щитами. Не магическими щитами, обычными – как у древних римлян или у рыцарей. И когда мы вломились в ряды противника, мы поняли, что их щиты находятся под воздействием застывших Щитовых чар.

Значит, этот Князь Лэтренир учится на своих ошибках. Больше не доверяет Щиты Волхвам, которых простецкая вспышка на раз выводит из строя.

Ага, только до Лэтренира не дошло, что тем самым он лишь облегчил нам жизнь. Застывшие Щитовые чары не обновляются. Если они разрушаются, то это навсегда.

– Застывшие Щитовые чары на физических щитах, – объявила я в микрофон. – Я пошла из центра вправо.

И я принялась насаживать заклинание ломкости на каждый щит.

– Из центра влево, – подхватила Скарлет, которая в свое время переняла у меня этот фокус.

Через считаные мгновения по щитам ударили пули. И щиты враз перестали быть щитами. Получилось очень эффектно.

Мы понемногу теснили противника. И вдруг откуда ни возьмись появились новые винтокрылы.

Я думала, военные прибыли на подмогу. Но оказалось, что военные ни при чем.

Из винтокрылов высаживались люди в мощных доспехах цветов псайкорпуса и в «дружелюбных» шлемах. Закрытых и непроницаемых.

Псаймоны рассыпались в очень четком боевом порядке – половина побежали направо, половина – налево. Когда ближайшие к нам люди в доспехах заняли свои позиции, мы сообразили, в чем их план: вставая на равном расстоянии друг от друга, они оцепляли город.

Я была слишком занята, отстреливая нагов и пытаясь добраться до мантикор, пока те сами не добрались до детишек в домах. Поэтому на Псаймонов я не очень обращала внимание. Пусть себе встают как хотят. Но когда Псаймоны взялись за дело, я волей-неволей обратила на них внимание.

Потому что наги повернулись ко мне спиной и накинулись на мантикор.

Атака нагов сразу не задалась: мантикоры тоже развернулись – и давай колоть нагов своими жалами. Один за другим змеелюди валились замертво. И тем не менее наги отвлекали мантикор от домов. В ответ на яростные вопли раздавалось свирепое шипение. Наги проиграли бой, однако сумели изрядно покромсать мантикор саблями. Покончив с нагами, израненные мантикоры просто истекали кровью. Тут-то и подоспели мы.

А потом мантикоры бросились друг на друга. Нагов больше не было, поэтому Псаймоны стравили между собой сородичей.

Когти рвали, жала жалили – ну и все такое. В эту мясорубку соваться довольно глупо, решили мы. Зато пули отлично работали, и магия тоже. Стрелять, правда, приходилось с оглядкой: многие дома вокруг были деревянными.

Мантикоры вроде бы были устойчивы к яду своих сородичей. Но все равно: когда в тело впивается жало длиной в локоть – это ощутимо.

– Всем разделиться и разойтись, – приказал Кент. – Пользуйтесь преимуществами, которые создают Псаймоны, пока они