Действительно, так с ходу и не припомнить. Не дожидаясь очевидного ответа, Рокэ повернулся и пошёл куда-то вперёд, по щиколотку в воде, держа сандалии в левой руке. Марсель тоже хотел, но на берегу всё-таки песка побольше… Какое-то время шли молча, тихо шуршала вода.

Начинать разговоры надо правильно.

— Меня отец проклял, — пожаловался Марсель.

— Нет, меня, — меланхолично ответил Рокэ. Вот и спорь с ним.

— Да что вы говорите… — Камушек снова впился в мизинец, и это было ужасно подло с его стороны. Чертыхнувшись раза три с половиной, виконт закатал брюки до колена и тоже сполз в воду. — И за что?

— Вариантов множество. Может, за то, что я не верю в Бога и в десять лет об этом прямо сказал. Может, за то, что в семнадцать сбежал из дома и три года где-то плавал. Выбирайте, что нравится…

— Мне из этого ничего не нравится. То есть, как причина проклятия.

— Мне тоже, но, наверное, он сделал это ещё раньше, — задумчиво сказал Рокэ, щурясь на розоватое светлеющее небо. — Насколько мне известно, в других дворянских семьях никому не приходило в голову с ранних лет кормить наследников разными ядами, чтобы выработать иммунитет.

— Жуть какая, — не покривил душой Марсель. — Но это вроде как полезно? Может быть…

— Кому как. Мне не повезло. Проклятие заключалось в том, что отец никак не хотел это признавать, несмотря на то, что мой организм отвратительно реагировал на его любимые отравы, — таким тоном рассказывают либо историю сотворения мира, либо неинтересную сплетню, но не свою биографию. — Вас так интересуют семейные драмы?

— Теперь да. Рискну предположить, что вы не единственный ребёнок в семье…

— Не единственный, но это ни на что не повлияло. Старшие братья, наверное, смакуют яды, как вино.

— А у меня младшие есть, — Марсель попытался вызвать у себя хоть капельку сентиментальности, но домой всё ещё не тянуло. — И я очень стараюсь по ним скучать.

— А я нет, и у нас это взаимно, — обрадовал дон капитан. — Если вы пришли утешать мою грешную душу, то не надо. Ненавижу…

— Вовсе нет, — и это не было ложью, пришёл он за другим, однако теперь не утешить душу казалось Марселю просто неприличным. Только утешать надо аккуратно, а то утопит же. — Экипаж заботливо предупредил, чтобы я укоротил язык. Я не умею, извините. Да и вы вроде не против поболтать…

— Вроде, — эхом отозвался Рокэ. Лицо оставалось бесстрастным, почти каменным, только голос тише, чем обычно — или это так кажется из-за перешёптывающихся под ногами волн? — Надо же чем-то заниматься до утра. Очень жаль, что к родителям и королям не принято приезжать пьяным. Его Величество Филипп во всех отношениях неплохой монарх, но если он чего-то не одобряет, последствия могут быть неприятны. Вы ещё не заскучали?

— С вами? Серьезно?

Капитан только хмыкнул и пошёл дальше. Комплимент и вправду вышел сомнительный: Марсель привык к корабельному веселью, внеплановым сбрасываниям в открытое море, выматывающим душу урокам испанской грамматики и прочим радостям жизни, включая абордаж, но суша, эта проклятая суша словно отрезала их от всего, что было раньше. Он ещё мог пережить заливающего горе вином Луиджи, на крайний случай — грустящего себя, но не Рокэ, который делает вид, что всё как обычно.

Под водой что-то шевельнулось, и виконт, опустив глаза, увидел очаровательного крабика. Очаровательный крабик тоже решил познакомиться и, разогнавшись, со всей силы врезался клешнёй в левую ногу Марселя.

— Ах ты абордажник проклятый! — заорал Марсель и чуть не свалился в воду целиком, пытаясь отбиться. — Рокэ, я не вам.

— Почему это? — Алва заинтересованно обернулся и застал подводное сражение в самом разгаре. — А, вы никак не привыкнете к морской живности…

— Ну к вам же привык, — шарахнул правду-матку Валме. Ладно, хоть усмехнулся, уже прогресс! — Разговоры разговорами, но куда мы идём? По направлению к восходу солнца? Очень трогательно. Кстати, клешня этого… краба похожа на шпагу Хуана.

— Возможно.

— Вы даже не посмотрели!

В глубине души Марсель уже приготовился к тому, что его швырнут купаться, и задержал дыхание, но глупость прокатила успешно: дон капитан не стал скорбно вздыхать и воздевать очи горе (а было бы такое зрелище!), но скосил глаза на злополучного краба. Потом закатал рукава, нагнулся и выловил, посадив на ладонь.

— Даже если вы сказали глупость, чтобы её сказать, — заметил Алва, — эта клешня действительно напоминает шпагу Хуана.

— Вот видите, — пустячок, а приятно. — Расскажете ему об этом, ладно?

— Ни в коем случае, — краб был отпущен на волю, агрессивно булькнул с морского дна и зарылся в песок. Ярко-розовый с оранжевой каймой неровный диск медленно поплыл из воды наружу, озаряя прибрежные волны и раскрашивая их в радостные утренние цвета. Марсель прищурился — солнце било прямо в глаза, и на фоне этой вспышки силуэт капитана казался ещё больше похожим на статую, чем обычно. Рокэ обернулся. — У вас будет возможность рассказать самостоятельно, и не одна.

— То есть?.. — ошалел виконт. — То есть, я могу остаться? Вот так вот просто?

— Я сказал это в самом начале… Вы пришли сюда, зная, что лучше этого не делать, пострадали от морского краба и ни разу не пожаловались во время своего первого плавания. Здравомыслящие капитаны, к каковым я нескромно отношу себя, такими моряками не разбрасываются.

— Но я не моряк, — сорвалось с языка. — Никогда им не был…

— Вы им стали, Марсель. Поверьте моряку, — неожиданно искренне подмигнув, Рокэ развернулся и медленно пошёл к берегу, на ходу приводя в порядок рукава рубашки. Получилось, чёрт возьми! Будь что будет, только на «Сан-Октавии»! На радостях Марсель крикнул вслед:

— Скажите ещё, что я вас хоть немного повеселил, и это будет лучшее промозглое утро в моей жизни!

— На краба не наступите, — снисходительно откликнулся Алва, и в следующую же секунду виконт почувствовал, что нога врезалась во что-то острое. Крабу было не до сентиментальностей: краб жаждал мести.

Комментарий к 5. «Кадис»

https://vk.com/the_unforgiven_fb_re?w=wall-136744905_3010 (атмосферные морские фотули, дубль два)

========== 6. «Te Mando Flores» ==========

1586

Солнце уже не высоко, но ещё не низко, самое время для важного разговора. Его Величество как будто весел — скорее