Они ушли, но дверь лязгнула лишь один раз. Френсис позвонила Джейкобу:
– Частный разговор. Без записи.
– Френсис…
– Она не бросится на меня, чтобы взять в заложники, Джейкоб.
– Ты видела видеозапись…
– Видела. Это было до того, как ты привязал ее к кровати и начал кормить через трубки.
– Френсис…
– Джейкоб.
Джейкоб повернулся к наемнице, которая уже что-то держала в зажатой пальцами вниз руке. Он передал что-то небольшое Френсис:
– Тревожная кнопка, – сказал он.
Она демонстративно швырнула ее в сумку, затем поставила сумку к противоположной стороне кровати, прислонив к стене: желтая, как масло, кожа у белой как снег стены.
– До свиданья, Джейкоб.
Они оставили дверь открытой.
[VIII]Лимпопо добровольно присоединилась к команде, обслуживающей сканер, и вовсю работала, когда появился Джимми.
Он уже не выглядел таким дерзким, как при их последней встрече, не был обвешан каким-то идиотским оружием и прочими штукенциями. Путь его до Тетфорда был очень труден. Джимми, хромой, с пробитой головой, был замотан какими-то грязными слоями термоткани. Он исхудал, три пальца на ногах были отморожены.
– Здорово встретиться с тобой здесь, – сказал он, пока за ним ухаживал медработник, внимавший советам какого-то отдаленного врача, проводившего диагностику Джимми, а Лимпопо в это время вышла в большой зал космоученых Тетфорда.
– Хреново выглядишь, – сказала она.
– Все могло быть еще хуже. Мы потеряли пятнадцать человек по пути из Онтарио. Все становится очень плохо.
– Извини.
– Не твоя вина. Хотя, возможно, твоя, так как ты сейчас ужасный монстр мира сканирования и симов.
– Я ушелец. У нас здесь нет монстров.
Фельдшер улыбнулся, затем что-то сделал с пальцами на ногах, отчего Джимми пришлось, зажмурив глаза, цедить воздух сквозь зубы, один из которых явно был выбит.
– Думаю, удастся их сохранить, – сказала она, – может, кроме этого левого мизинца.
– Ура, – он поводил челюстью из стороны в сторону.
– Зачем ты здесь, Джимми? Пришел выгнать людей из их жилищ?
Он покачал головой:
– Все совсем не так. Какими бы незначительными ни были наши философские различия…
Это были какие-то вычитанные в учебниках штампы, однако Лимпопо не хотелось с ним спорить.
– У меня с тобой больше общего, чем с теми ублюдками, которые перехватили нас в дороге. Им нужно только одно: мир, где они будут на самом верху, а все остальные – нет.
Мне интересно, в чем ты видишь разницу между ими и собой. Но, наверное, ты даже объяснить этого не сможешь.
– Именно здесь сейчас происходит самое главное. А они этого до смерти боятся и что-то замышляют.
– И ты пришел, чтобы помочь?
– Видишь ли, есть некий аспект, который почему-то никто не обсуждает на форумах, результат, который будет хуже всего самого плохого, к чему вы только готовились. И мне кажется, все потому, что вы просто не представляете, что значит «резервная копия».
Резервная копия. Идеальное, исключительно соблазнительное название процесса сканирования и симуляции. Она была поражена, что никогда раньше об этом не слышала. И тут же Лимпопо поняла, что тысячи, даже миллионы людей будут пользоваться этим термином. Как только ты сможешь превратить данные в то, что делает тебя тобою, появятся эоны факторов, связанных с обработкой этих данных. Если у тебя есть данные, то должна быть их резервная копия. Все важное без резервной копии можно считать утраченным. За данными неустанно, как призраки, следуют законы Мерфи. Сделай что-нибудь незаменимое и величественное, находясь вне зоны действия сети и резервных копий, и ты точно навлечешь на свою голову критический отказ, который уничтожит все наработки.
– Резервные копии, – сказала она.
– Да, – Джимми ухмылялся. Он понял, о чем она думает. – Конечно. Никто не продумал все до логического конца.
– Который является чем?
Несмотря на свои раны и грязь, ему нравилось доводить ее, наблюдать, сорвется ли она в спор. Она знала, что нет никакого смысла пытаться выиграть интеллектуальные споры с Джимми: твоя победа его только разозлит, а поражение убедит, что теперь она полностью в его подчинении.
– Приятно было увидеться. – Она повернулась, чтобы уйти, потому что уход всегда решал любые проблемы с Джимми. Если он это понял, то может быть очень опасным.
– Это означает, – сказал он ей в спину, так что она замедлила ход, – что любой человек, который получит твою резервную копию, может узнать о тебе все, заставить тебя пойти на самое худшее в мире предательство, пытать тебя целую вечность, и тебе от этого никогда никуда не деться.
– Черт, – она повернулась к нему.
– Всех, кто говорит об этом, воспринимают как параноиков. Симы разводят руками и говорят о криптографии…
– Что не так с криптографией? Если никто не сможет расшифровать твоего сима, то…
– Если никто не сможет расшифровать твоего сима, никто не сможет запустить твоего сима. Если единственным хранилищем для твоей парольной фразы является твой мозг, то после твоей смерти…
– Я поняла. Ты должен доверить кому-то свою парольную фразу, чтобы тот смог получить твой ключ и использовать его для расшифровки твоего сима.
– Если ты доверяешь третьей стороне, то должен доверить свою парольную фразу доверенной стороне этой третьей стороны, и должен быть надежный способ узнать, у кого какая парольная фраза, так как если ты загнулся, то самое последнее, что нам нужно, это осознать, что мы потеряли все нужные ключи. Ты вообще можешь представить: извини за твое право на бессмертную жизнь, но мы забыли твой пароль, бип-бип-бип…
– М-да.
– Есть множество слабаков, делающих вид, что они занимаются криптографией, пытающихся решить эту проблему с помощью совместно используемых секретных ключей, например: разбить ключ на десять частей таким образом, чтобы для разблокировки файла можно было использовать только пять.
– Неплохая мысль, – она работала с совместно используемыми секретными ключами в различных инкарнациях «Б и Б», формируя комитеты доверенных сторон, которые могли совместно вносить значительные изменения в базовый код, но только после согласия кворума.
– Да и нет. Это хорошо в том смысле, что тебе придется похищать и пытать гораздо больше людей, чтобы разблокировать чей-то сим без разрешения, но с более комплексной точки зрения все хуже – ты на порядок умножаешь количество взаимозависимых отношений, необходимых для получения сима. То есть теперь у тебя не одна, а десять проблем.
– И какой же правильный ответ?
– Именно этого я и боюсь. Ответ в том, что нет никакого ответа. Однако есть срочность, так как проблемы валом накатят уже завтра. В дефолтном мире они воспринимают Акрон как крепость ИГИЛ[70], как будто уже настал конец времен. Буду удивлен, если они не сбросят туда атомную бомбу.
– Радиоактивные осадки.
– Они обвинят во всем нас и заключат договоры о лечении лучевой болезни с какой-нибудь частной аварийно-спасательной службой, принадлежащей какому-либо зотте. Ты не знаешь, что там происходит.
– Кое-что знаю.
– Наверное, да.
