— Привет, обсоски, — нарочито радостно сказал он, — как делишки?

В свете одного единственного фонаря он увидел двух бандитского вида мужиков, возившихся с какими-то мешками и канистрами. Обычные шестёрки, судя по виду, но не самого низкого ранга.

— Ну, на сто шестьдесят седьмую вы уже себе заработали, а если продолжите, то пойдёте по пункту два, — злобно сказал Максим, замешкавшимся в нерешительности ублюдкам.

Мужики бросили свои мешки, тупо уставившись на Максима с битой. Казалось, до их сознания смысл всего сказанного доходил со значительным опозданием.

— Сворачивай свою лавочку, и уёбывай нахуй, — наконец отозвался один из них, угрожающе глядя на Максима.

— А то чё? — грубо продолжил Максим, чувствуя, как в нём нарастает агрессия.

— А то в рот тебя выебем, чепушило, — продолжил мужик, — тебе выделили место на кольце, какого хера ты в этот район лезешь? Тебе ж по-хорошему сказали. Память отшибло, да?

— Пизда, — грубо ответил Максим, — я тебе не твоя мамка, чтобы ты со мной тут так разговаривал, уёба. Сваливай по-хорошему.

— Да щаз, — усмехаясь, отвечал бандит, — разбежался. Ты, щенок, чё борзый такой? Ты чё-то кусаешь больше, чем сожрать можешь. Сноси свою шарашку тут и съёбывай на кольцо, как тебе велели. Наш шеф шутить не любит.

— Твой шеф любит, когда его в сракотан страпоном поёбывают, я слыхал, — дерзко продолжал Максим, похлопывая рукой по бите, — а на кольце твоя мамка будет собой торговать, понятно? А теперь хайло захлопни и съёбывай. И учти, что сегодня здесь уже установили камеры.

Мужики инстинктивно подняли головы, глядя куда-то вверх. Максим не соврал. Видеонаблюдение уже было подключено и писало всю эту сцену низкопробных мелко мафиозных разборок. Мужики косо переглянулись между собой.

— Так нам на это поебать, — криво усмехаясь, тихо сказал молчавший до сих пор второй.

Максим непонимающе посмотрел на него.

— Мы тебя и выебать на камеру можем, хочешь? — продолжал он, подходя ближе к Максиму.

Максим инстинктивно отступил назад, крепче сжимая в руках биту. Ему на мгновение стало страшно, всё-таки это были опытные головорезы, пусть и в одной весовой категории. И хотя он имел опыт в уличных боях, всё же их было двое на одного. Но он тут же овладел собой, и, усмехаясь, продолжил:

— А видос этот я потом твоей жене отправлю, хочешь, м?.. Хотя откуда у такого обсоска жена…

Максим внезапно поднял голову вверх, удивлённо на что-то посмотрев. Это привлекло внимание головорезов, которые тоже посмотрели в этом направлении. Дешевый трюк, как ни странно, сработал. В это время Максим изо всей силы ударил ногой в живот любителя аматорского порно, и когда тот согнулся пополам, он в довершение огрел его битой по спине. Первый головорез с криком: «Ах, ты мразь мелкая», кинулся было на Максима, но тут же получил битой в челюсть. Тем временем, второй, поднимаясь с земли, схватил Максима сзади, впечатывая его лицом в строительную пыль. Бита отлетела в сторону, и Максим, ослеплённый пылью, не мог до неё добраться.

— Мочи гада! — проорал первый головорез, пытаясь очухаться от удара.

Второй головорез резко перевернул Максима на спину, и, оседлав его, стал лупить по лицу кулаками. Максим отчаянно сопротивлялся, стараясь сбросить с себя эту гиену, но бандит был силён, и всё это оказалось не таким уж простым делом. Тогда Максим схватил горсть строительной пыли, в которой они уже по уши вывалялись, и смачно впечатал её в лицо своему мучителю. Схватившись за глаза, бандит ослабил хватку, и Максиму удалось вырваться. Изо рта и рассеченной брови бежала кровь, заливая лицо.

Шатаясь от побоев, он нашел свою биту и кинулся на бандитов, лупя их по чём зря, не разбирая перед собой ничего из-за потоков крови и запылённых глаз.

— Тащи его в здание! — орал один из них другому, который в то время валялся по пыли, закрываясь руками от натиска Максима.

— Гондоны, ублюдки, мразоты, говно… — самозабвенно повторял Максим, пиная их ногами и добавляя битой, — ещё раз увижу тут, ебало разорву на сопли, суки…

Увлёкшись этим делом в клубящихся облаках пыли, он не заметил, как один из ублюдков поднялся на ноги, и, схватив с земли какой-то гибкий прут, придушил им беснующегося Максима сзади. Максим постарался вырваться, но хватка бандита была сильна, и от удушья, он едва не потерял сознание.

— А я тебе говорил, что мы тебя отъебём, — шипел бандит в ухо Максиму, у которого по лицу градом лился пот от напряжения, — а ты не верил мне. Отъебём же, сука…

Схватившись за прут так, что кровь чуть ли не брызнула из-под пальцев, Максим из последних сил, лягнул ногами приближающегося к нему второго бандита. После чего он, воспользовавшись немного ослабленной хваткой второго, схватил его рукой за лицо и вырвался. Красный, потный и пыльный он, рыча, бросился на бандита, сваливая его на землю и ударяя головой о какой-то выступ. Этого оказалось достаточно для глубокого нокаута подонка. И на долю секунды Максиму даже стало страшно, уж не убил ли он бандюка ненароком… Но задумываться об этом сейчас не было времени.

Подняв с земли свою биту, он подошел к первому, который всё ещё возился на земле, пытаясь прийти в себя от чувствительного удара ниже пояса. Отвесив ему знатный пинок, Максим сплюнул кровь на землю и глубоко вдохнул холодный ночной воздух.

— Значит так, — хрипло сказал Максим, переводя дыхание, — забирай вот это говно отсюда, и уматывайте. И чтобы я больше вас здесь не видел. Ни вас, ни каких-то других уебанов из вашей тусни. И своему параноику передайте, что мой магазин тут будет стоять до конца его дней. И мне похуй, что ему это не нравится.

— Сука… сука… — шептал бандит, злобно глядя на Максима, — пизда тебе… Ты просто ещё не понял...

— Я прекрасно вас, говноедов, понял, — грубо отчеканил Максим, — а теперь уёбывайте.

Он присел на порожек магазина, вытирая грязной рукой кровь и пыль с лица, исподлобья поглядывая, как бандит укладывает своего нокаутированного дружка в машину. Краем глаза он рассмотрел мешки и канистры, которые они прихватили с собой, и понял, что они намеревались поджечь магазин. Что ж, его чутьё не подвело и в этот раз. Как хорошо, что он оказался в нужное время в нужном месте. Парочка фингалов – это ничто в сравнении с тем материальным ущербом, который они могли бы нанести его бизнесу.

Он не