Из-за спины Рей выходит Дерек в таком же одеянии, как и я, но только коричневом. На плечах у него — мальчик лет пяти с игрушечным синим световым мечом. Он держит его левой рукой и молотит им во все стороны. Рей смеется.

— Эни, аккуратней!

Я не могу удержать равновесие, опускаюсь на одно колено. Никто не замечает моих слез и потерянности, ведь все как раз смотрят на маленького Энакина, которого Дерек каким-то сложным кульбитом снимает с шеи и, несколько раз перевернув в воздухе, ставит на ноги. Мой сын хохочет и бежит ко мне, прыгая с разбегу. Я ловлю его на лету и слышу за собой голос Хакса:

— Вы что, уже празднуете без нас? Эни, тебе уже целых пять, пора иметь свой собственный…

Его перебивает на полуслове леденящий душу женский крик с улицы. Мгновение — и всё окрашивается красным.

Нет! Нет! Нет!

Хватит, умоляю!

Я пытаюсь вырваться из хватки сна, но обессиленное тело и дух проснуться не могут, а кошмарные видения не хотят отпускать.

Я снова осознаю себя. Сейчас — в той самой камере, где в прошлый раз видел Рей. Что-то не так. Я поднимаю руку перед глазами и вижу тонкое запястье, серые… Что это вообще? Бинты?!

— Сам ты бинт! Откуда ты в моей голове, Бен?!

— Не знаю. Я сейчас сплю. Это что-то новенькое. Как ты?

— Медитировала, пока кое-кто не вломился в мое сознание.

— Рей…

— Я в порядке, Бен, прости. Мы все в порядке. Лея с тех пор, как ты ушел, говорит с Энакином. Он всё время здесь. Не уходит. Финн и Роуз сначала удивлялись, хм, а потом забили и заснули в обнимку. Мы летим около пяти часов уже. Никто к нам не приходит. Я не могу нормально использовать Силу — что-то глушит мои попытки разобраться с решеткой. Я думаю, — тут угол обзора меняется, я вижу перед собой тускло поблескивающее рогатое приспособление, — это та штука меня блокирует.

— Да. Это резонатор. Я бы мог пробиться сквозь него, но мне нужно быть на месте.

— Можешь объяснить мне, как?

— Да. Но мне нужно кое-что тебе показать. Рей, я иду за тобой. Вам лететь еще чуть меньше трех суток, а мы стартуем в ближайшие пару часов. Но вот это я видел. Не знаю, что это значит. Спроси у Энакина, пожалуйста. С ним такое было. Просто транслируй ему то, что я тебе сейчас покажу, ладно? И попроси его явиться мне, как только сможет.

— Э-э-э. Ладно?

Я показываю ей оба своих предыдущих сна. Всё, без обмана, ничего не скрывая. Я чувствую, как она напрягается, воспринимая первую историю, и как ее охватывает светлая грусть, когда она видит вторую. Я чувствую влагу на своих-её щеках.

— Наш сын похож на тебя.

Мои собственные эмоции, — паника, ярость, стремление изменить то, что случится, во что бы то ни стало, разбивается о ее спокойное:

— Это то, что я видела на Ач-то, Бен.

Мое сознание наполняет ее видение, в точности схожее с моим сном, которое обрывается ровно на том моменте, когда я ловлю и обнимаю Эни, своего сына.

— Почему ты мне не сказала? — слезы на щеках. Мои? Её? Наши…

— Я испугалась. Я никогда не представляла себя матерью.

— Нашего ребенка?

— Вообще. Люди не заводят детей на Джакку.

— Но ты больше не на Джакку.

— Но ты же сам мне показал, чем это может закончиться.

Больше слез. Ее и моих.

— Рей, умоляю, покажи это Энакину. Он стал Дартом Вейдером, потому что увидел нечто подобное. Покажи ему, Рей. Ведь я пойду на всё, чтобы то, что я видел, никогда не стало реальностью.

— Что ты имеешь в виду, Бе…

Я выпадаю из сна обратно на диван в своей погромленной каюте. Кто-то отчаянно колотит в дверь. Ну и пусть. Рано или поздно уйдут. Я не могу. Мне слишком плохо. Физически — разламывается голова, ноет сердце. Морально — ад кромешный, оттого, что я видел.

— Уходите, — мой голос слаб, я сам себя еле слышу.

Дверь отъезжает, повинуясь Силе. Дерек. Я даже не пытаюсь встать. Как сидел на диване, откинувшись на спинку, так и сижу, лишь закинув назад голову, чтобы никто не видел моих слез. Слышу топот нескольких пар ног. Явно женский, обеспокоенный вздох. Топ-топ, в кухонный отсек. Какой-то шепот. После — еще топ-топ.

— Бен?

Это Дерек. Я невероятным усилием поднимаю голову. Пытаюсь сфокусировать на нем взгляд.

— У кого-то есть обезболивающие с собой? — это уже Хакс. Маячит размытым черно-рыжим пятном, рядом с черно-русым Дереком.

— У меня в каюте есть.

— Принеси, пожалуйста, Рита. Верховный лидер явно нуждается в нем.

Кто-то черно-белый быстро выходит из каюты. Я откидываю голову назад и теряю сознание.

Прихожу в себя от укола в руку. Кто-то явно ввел мне быстродействующее… О-о-о-о-о… Теперь я всех вижу. Рита рядом со мной на диване со шприцем в руке. Линн сидит напротив на стуле, Дерек и Хакс по обе стороны от нее.

— Друзья-я-я…

Как пьяный, я пытаюсь сосредоточиться на всё ускользающем от меня бытии, улавливая обрывки эмоций, последних событий. Воздух в каюте наполняет запах кафа. У меня на кухне кафоварка есть? Линн встает и куда-то уходит. Появляется дроид с едой. Расставляет всё на столе и укатывает. Возвращается Линн с большим кувшином кафа. Наполняет стакан и протягивает мне.

— Рен, держи. Или тебя напоить? — она усмехается, Дерек недоуменно заламывает бровь. Да ладно, братишка. К больным и убогим не ревнуют.

Я беру стакан из ее рук. Горячий, черт. Делаю несколько глотков. Обжигает, но мозг в норму приводит почти сразу. Выпрямляюсь, кивая им на стулья.

— Нужно поговорить.

Делаю еще пару глотков, пока все рассаживаются. Рита рядом со мной на диване, за ней Хакс, дальше Линн, рядом Дерек. Хорошо.

Мысленно прошу рыцаря:

— Войди, я покажу. Сам сейчас транслировать не могу.

Он кивает, устанавливает ментальную связь, и я показываю ему всё то, что показывал Рей, плюс ее собственное видение и рассказ Энакина о том, как Сидиус насылал на него видения, связанные со смертью Падме.

— Я не знаю, что думать, Дерек. Покажи им. Я не могу сам сейчас. Нужно обсудить…

Он кивает, я снова запрокидываю голову и вырубаюсь.

Когда я прихожу в себя снова, все сидят на прежних местах. Армитаж держит за руку Риту, Линн уткнулась лицом в плечо Дерека. Ей сейчас, похоже, хуже всего. Я не видел ее ни в одном из своих видений.

Она не понимает, что значит для нас.

Я выпрямился и взял со стола еще не остывший стакан кафа. Похоже, меня не