Она единственная в этой богадельне знала мое настоящее имя. Знала, чей я сын, чей я внук. Она знала, что я могу с ней сделать. Но пошла против меня, в погоне за местью.
Я представил себя на ее месте. И внезапно мне стало жаль гордую женщину. Ей было больно. Адски больно, оттого, что она потеряла тех, кого любила. Умом она винила в этом Армитажа и Риту, но сердцем понимала, что потеряла своих мужа и сына давно. Тогда, когда карьера для обоих стала важнее ребенка, когда муж увидел в сыне инструмент для достижения своей цели, а она предпочла не замечать этого, малодушно полагая, что всё обойдется. В памяти всплыла собственная история — и мне захотелось дать шанс Эмилии Валлен.
Я жестом остановил Хакса, который хотел что-то сказать, выйдя из своего ступора, — мое знакомство с сознанием адмирала заняло всего несколько секунд. Я оглядел присутствующих, никто не понял, что произошло: адмирал, что перебила командующего и дерзила Верховному лидеру, захрипела и едва не потеряла сознание, но вдруг распахнула глаза и в священном ужасе уставилась на Верховного лидера.
Я молчал и смотрел на нее в упор. Позволил Силе, холодной Тьме, окутать комнату. Я потянул ниточки из сознаний каждого из присутствующих, кроме Хакса, Риты, Дерека и Линн. И адмирала Валлен. Страх. Они все боялись. Никто из них не думал о предательстве. Никто из них не планировал диверсии. Да, они были готовы признать право альфы, как послушная стая. Чтобы возвыситься, мне нужно было пролить кровь у них на глазах. Для окончательной победы мне нужна была голова Немзи на пике, выставленная в зале славы Первого Ордена, но сейчас им бы хватило и крови адмирала.
Я содрогнулся от отвращения и влил немного Силы в каждое сознание, которое я сейчас контролировал.
— Я уничтожу вас и всех, кто вам дорог, если замечу хоть искру неповиновения в вас или ваших подчиненных. Если хоть один солдат проявит нелояльность или дезертирует, вы умрете. Если дополнительные проверки, что будут проводиться регулярно, выявят хоть одного нелояльного, вы умрете. Первый Орден установил новые цели: порядок и благосостояние в подконтрольных системах. Все несогласные умрут. Незаменимых людей не существует. Вы либо с Первым Орденом, либо против него. Только абсолютная лояльность позволит вам оставаться на своих местах и обеспечит безопасность вас и ваших близких.
В переговорной похолодало. Я заметил расширенные от шока глаза Дерека. Я держал под ментальным контролем одновременно тридцать человек. И донес свою мысль.
Убедившись в этом, я ослабил контроль и вновь посмотрел на адмирала. Она уже справилась с собой, королевская кровь, как-никак. Я усмехнулся. Горько.
— Вы хотели донести до нас какую-то информацию, адмирал Валлен? Или, лучше сказать, Эмилия Нимер? — я заметил, как вздрогнул и побледнел Хакс. Как дернулась к бластеру рука Риты. Но это было не важно. Я смотрел в глаза женщины, которая была так похожа на мою мать. У которой так же, как и у Леи Органы, были королевские корни, огромные амбиции, непутевый муж и пошедший по кривой дорожке сын. И Лея, и Эмилия выживали, как могли. И я не мог, да и не хотел поить адмиральской кровью собравшееся здесь отребье. Если, конечно, она меня не вынудит.
Я снова вторгся в ее сознание, заставив вздрогнуть всем телом.
— Эмилия, здесь некому мстить, и вы сами знаете это. Ни Армитаж, ни Рита не виноваты в том, что случилось с вашими близкими. Месть выжигает душу, Эмилия. Она не стоит того, чтобы особа королевской крови марала себя предательством того, чему служила всю жизнь. Расскажите про Немзи, расскажите, к чему он вас склонял, и никто не узнает, что вы задумали. Откажитесь от мести и служите дальше во благо Галактики. Если вы откажетесь, я скормлю вас этому сброду. Решайте.
Я выскользнул из ее мыслей и сказал вслух:
— Адмирал, мы вас слушаем.
Она обвела взглядом собравшихся, остановившись на Рите и Хаксе, и заговорила.
Она рассказала о том, как Немзи связался с ней, как подбивал выступить против нового Верховного лидера, мол, такие, как он, должны быть уничтожены, должны дать дорогу обычным существам. Нужно выступить против диктата Силы, пока форсъюзеры слабы и малочисленны, как никогда. Дескать, он положил жизнь на то, чтобы привести нормальных к власти, и нельзя упустить этот шанс. При Сноуке это было невозможно, но Кайло Рен слаб. Победим его — установим новый порядок в Галактике. Она замолчала, опустив голову.
Я криво ухмыльнулся и медленно поднялся со своего места.
— Позвольте, господа, я поведаю вам одну историю, — я усилил контроль над их сознаниями, в комнате стало почти невыносимо холодно. — Те, чьих способностей вы не понимаете, будут рождаться вопреки бездарным попыткам таких, как Немзи. В семье каждого из вас, — я обвел глазами собравшихся, — был или еще родится форсъюзер. Такова природа, такова Сила, такова жизнь, — я сделал паузу, позволяя этой мысли дойти до каждого. — Вы бы хотели, чтобы вашего ребёнка, вашу жену или мужа убили только потому, что он не такой, как остальные? — я заметил, как содрогнулась всем телом Линн, а Дерек сжал ее руку в успокаивающем жесте. — Хотите ли вы жить в постоянном страхе от того, что соседи могут донести на кого-то из вас из зависти или вредности, а за вами прилетит отряд, что оставит от вашего дома пепелище? — Линн опустила голову, стараясь побороть слезы. Дерек покосился на меня. Я продолжил. — Я знаю людей, что подверглись преследованиям генерала Немзи, — я повысил голос, на стенах комнаты начал образовываться иней. — И я не позволю ни ему, ни таким, как он, устраивать геноцид по признаку чувствительности к Силе.
Я сделал паузу, заглядывая в глаза каждого из собравшихся.
— Кому-нибудь из вас нужен наглядный пример, господа?
Все молчали и боялись. Тьме это нравилось. Но тут один майор в заднем ряду позволил себе усмехнуться. В его мыслях я увидел, что он симпатизировал идее Немзи избавиться от форсъюзеров. Не нужно было бы кланяться перед такими неуравновешенными идиотами, как Кайло Рен.
Я даже не стал ничего говорить.
Я поднял его Силой, выволок на середину комнаты и подвесил, обездвиженного, над
