– Мои люди не поверили бы ни единому вашему слову, – проговорил Аргон, вновь повернулся к цепям и принялся вытаскивать одну из них. Коридор наполнил грохот металла. – Вам что-то во мне не нравится, и я не собираюсь спорить. Можете меня ненавидеть. Вот только цель у нас с вами общая, а потому действовать нам нужно вместе. Вы это понимаете?

Аргон посмотрел на Вольфмана через плечо, и тот растерянно кивнул.

– Я польщен, что вы бросили мне вызов, но лучше направьте свою злобу на человека, который отнял у вас отца. Или вы уже запамятовали, как Алман прирезал Вигмана, словно молочного поросенка? Я вот помню, как он поджарил моего… – Аргон рывком вытащил цепь и поднялся на ноги. – Ничто не оправдает преступления вашего дяди, но наше сотрудничество оправдать можно, если посмотреть на ситуацию под нужным углом. Я нужен вам. А вы нужны мне.

Аргон перекинул цепи через плечо, как будто они ничего не весили.

– Надеюсь, что мы поняли друг друга. Или вы и дальше будете думать, как бы всадить нож мне в спину? Если да, то боюсь, что это мне придется придумывать историю о том, как король Вольфман Барлотомей не вынес долгого путешествия.

Вольфман вздернул подбородок. Гордость кипела в нем, и назойливо билась мысль, что этот дикарь не имеет права так говорить с истинным королем. Но потом пыл угас, как и вера в победу.

Вольфман кивнул и спрятал нож. Сегодня он, увы, не избавится от сильфа.

– Вы высказываетесь довольно решительно для человека, который знать не знает, что такое приличное общество, и провел жизнь среди необразованных дикарей.

– Отлично, – бесстрастно бросил Аргон и двинулся с места. – Красноречию я научился у своей мертвой подруги. Ее звали Нуба, и она любила поучать.

– Воровать ты тоже у нее научился?

– Нет. Этому меня научил отец.

– И тоже мертвый.

– Верно.

– И разве ты не должен был сделать вывод? – Вольфман прищурился. – Тот, кто много говорит, обычно умирает.

Аргон недовольно фыркнул. Сколько можно было повторять одно и то же? Зачем ему сражаться с человеком, на чью сторону он встал? Зачем ему враг внутри, когда главный враг поджидал снаружи? С какой стати король так упрямо ненавидел его? Аргон уже собирался обернуться и высказаться, как вдруг наступил во что-то жидкое и вязкое.

– Что за… – Он посмотрел под ноги. Вода в таком месте? При такой духоте? Аргон присел на корточки и коснулся кончиками пальцев слизи, поднес руку к носу и в недоумении вскинул брови. – Странно.

– Кровь?

– Нет.

– А что?

– Смола.

Аргон увидел, что темная полоса течет вдоль коридора по каменным плитам за ворота крепости, которые сейчас оказались открытыми…

Вольфман недоуменно поднял брови. Аргон выпрямился, сбросил с плеч цепи и, вытащив из-за спины меч, взмахнул им в воздухе. Они стояли посреди патио, их окружали бетонные колонны, за которыми кто-то стоял.

– Мы не одни.

Вольфман тоже вынул меч. Они столкнулись спинами, и сильф пригнулся. Почему на них не нападали? Почему противник медлил? Он сосредоточенно осматривался, медленно и размеренно дыша, как учил его отец. Вот только холодный рассудок покинул его. Все мысли потонули в неудержимом гневе. Люди, прячущиеся в тени, не представляли, с кем они имели дело. И даже сам Аргон не представлял, что за зверь рвался наружу.

Звенящую тишину нарушил протяжный звук рога. Он разнесся в воздухе и угас так быстро, что Аргон не успел осмыслить происходящее.

Вдалеке за воротами появился рыжий огонек. Он был так далеко, что предводителю пришлось прищуриться, чтобы разглядеть его. Огонек становился больше, длиннее и, кажется, двигался. Но как? Он подбирался к крепости все ближе и ближе. Аргон замер. Прямо к ним несся «огненный червь» – черная полоса смолы возгоралась, и к замку подползала ярко-рыжая нить огня. Аргон не успел и глазом моргнуть, как они оказались в огненном кольце. Пламя осветило помещение, и из теней вырвались десятки стражей в красно-желтых одеждах. Их серебряные сабли сверкали, словно алмазы, головы покрывали высокие чалмы. Обезумевшие, как и огонь, они бросились на врагов, испуская воинственные крики, от которых кровь стыла в жилах.

Вольфман отбил первый удар, потом второй. Он в панике осмотрелся и так сипло вздохнул, что в горле запершило. Их окружила дюжина человек. Они оказались в клетке, будто два сбежавших зверя.

Но ведь Догмар должен был забить тревогу. Он должен был увидеть пламя!

Аргон никогда прежде не испытывал такого удовольствия от убийства. Каждый труп приближал его к цели. Каждая отнятая жизнь приближала его к Алману. Рыча, он размахивал мечом, и кровь лилась на его лицо, будто живительная влага. У скольких еще он отнимет жизнь? Сколько жен оставит без мужей? Это не имело значения. Аргон со всей яростью рассек огненному сану живот, и его внутренности вывалились наружу.

Аргон не чувствовал вины.

Неожиданно он заметил, что рука Вольфмана, сжимающая меч, сильно дрожит. Королю не пережить этой битвы, врагов слишком много. Его убьют или он свалится сам.

Аргон оттолкнул от себя мужчину, ударив того ногой в грудь, а затем поднял руки. В то же мгновение в помещение ворвались свирепые порывы ветра. Ветер потушил огонь, разбросал огненных санов, словно щепки, и закрутился над головой хозяина. Аргон из Дамнума был его создателем. Вольфман остолбенел. Жуткая боль сковала грудную клетку, когда он понял, что прямо сейчас сильф управлял стихией.

– Ты не…

Аргон топнул ногой, и новый порыв ветра прибил врагов к стене. Чужаки из Фера едва могли пошевелиться. Они кашляли и стонали от боли.

– Берите цепи, – приказал молодой предводитель, посмотрев на короля. – И не останавливайтесь.

– Но куда мы?

– В лагерь. Вашим людям нужна помощь.

Вольфман огорошено кивнул. Он с трудом поднял тяжеленные цепи, а Аргон уже бежал по золотистым пескам к ярко пляшущему вдалеке пламени. Оно дымилось, шипело и окружало лагерь Каменных Сердец, будто огненное кольцо. По его периметру стояли уже знакомые люди в красно-желтых одеждах. Их смуглые лица были заросшими, черные бороды свисали чуть ниже подбородков. Воины Халассана пускали стрелы в очутившихся в западне солдат Догмара, а те, пытаясь прорваться из круга, падали, сраженные стрелами или огнем.

Аргон остановился, провалившись ногами в песок, и представил, как сильнейший вихрь поднимается над золотистым холмом. Дикий свист разнесся в воздухе. Саны, по крайней мере те, что находились рядом с ним, резко обернулись и зарычали, направив на него длинные луки. Стрелы полетели в сторону Аргона, но не достигли цели, их, словно листья, снес ветер. Предводитель громко хлопнул в ладоши, и ветер поднял песок, обрушив его на огненные столбы. Пламя, зашипев, потухло, и люди Догмара вырвались из огненного кольца. Началась кровавая битва, во время