Ответить ему сейчас было равносильно самоубийству. Отвести взгляд означало признаться в собственной трусости. Прошла минута. Большой мужчина стиснул зубы. Виктор напрягся. Ему все же придется драться! Едва ли это хорошо кончится.

— Слышишь? — вдруг сказал Осип.

— Ничего не слышу, — отвечал Колзак.

— Вот именно. Тишина. Что это Павел так долго возится?

— Пойду проверю.

Колзак повернулся к ножу спиной и вышел. Виктор готов был броситься на него, но Осип предупредительно поднял руку.

— Ты ничего не можешь сделать. — Он холодно улыбнулся. — Вот и все твое либертарианство. Да, ты совершенно свободен от правительства. Только ты забыл, что оно вдобавок защищает тебя от людей вроде нас. Разве я не прав?

Виктор откашлялся. Такое ощущение, будто в рот насыпали гравия.

— Нет, не прав.

Невысокий мужчина какое–то время бесстрастно смотрел на либертарианца. Затем он кивнул головой в сторону дверей.

— Ты ничто. Если сейчас сядешь на свой байк и уедешь отсюда, обещаю, никто за тобой не погонится.

Сердце Виктора бешено билось.

— Еще одна ваша игра? Как с ножом?

— Нет, я серьезно. Не стоишь ты того, чтобы об тебя руки марать.

— А Светлана…

— Она шлюха и получит по заслугам. А теперь решай. Уходишь или нет?

К своему ужасу Виктор вдруг понял, что уже вскочил со стула. Его всего трясло — безумно хотелось сбежать.

— Я…

Снаружи донесся сдавленный крик — слишком низкий и громкий для женщины. В тот же миг Осип оказался на ногах. Он выдернул армейский нож из барной стойки.

В комнату вошла Светлана — ее одежда блестела от крови. Девушка улыбалась как ненормальная.

— Двое готовы. Ты следующий.

Невысокий мужчина бросился на нее.

— Ты, потаскуха чертова…

Молниеносно Светлана отступила в сторону и выдернула из вытянутой руки Осипа нож. Кровь хлынула у него из шеи. Вот уже нож торчит между ребер. Девушка схватила Осипа за голову и резко повернула.

Раздался хруст, и Светлана выпустила тело мужчины.

А затем расплакалась.

Виктор неловко обнял Светлану. Девушка обеими руками схватила его за рубашку и зарылась в нее лицом.

Он похлопывал ее по спине и пытался успокоить.

Прошло какое–то время — наконец она затихла. Виктор дал Светлане свой платок — девушка промокнула глаза и высморкалась. Он знал, что еще рано спрашивать, но не удержался.

— Как, черт возьми, ты это сделала?

Спокойным, ровным голосом, словно она не плакала с детства, Светлана заявила:

— Я же говорила, мне ничего не нужно, кроме собственного тела. Прежде чем уехать из Екатеринбурга, я побывала в одной нелегальной мастерской, и там мое тело вооружили по военным стандартам. Правда, требуется подождать несколько минут, пока система включится. Вот и пришлось позволить этому ублюдку увести себя. Однако есть и плюсы: эти трое не успели вовремя врубить собственные модификации. Где твоя фляга? Мне нужно выпить.

Виктор вспомнил: девушка вздрогнула перед тем, как ее увели на задний двор. Наверное, тогда — по крайней мере, он так предполагал, — Светлана активировала программу. Светлана откупорила флягу и в три глотка опустошила ее наполовину.

— Эй! — Виктор попытался выхватить флягу, но она отстранила его рукой, прикончила содержимое и лишь затем вернула емкость.

— Ы–ы–э-э, — рыгнула она. — Прости. Ты понятия не имеешь, сколько энергии на это уходит. Спиртное — лучший способ восполнить силы.

— Там же был крепкий алкоголь. Ты могла себе навредить.

— Только не в режиме заправки. Будь добр, поищи водички! Мне нужно умыться.

Виктор вышел и обошел ресторан по кругу. На заднем дворе он обнаружил ручную помпу и ведро. Набрав воды, дотащил его до входа.

Светлана как раз показалась из здания. В руке она держала три бумажника. Бросив их на капот потрепанной «Волга Сайбер», она сняла заляпанный кровью наряд и принялась поливать себя водой.

— Будь другом, принеси мне чистую одежду и кусок мыла.

Виктор оторвал взгляд от ее обнаженного тела и отправился выполнять просьбу. Он даже захватил свое полотенце.

Светлана вытерлась и оделась, а затем опустошила бумажники, вытащив все деньги и карты зажигания. Девушка поделила рубли на две равные кучи, одну запихнула себе в рюкзак и сказала:

— Вторая половина — твоя, если хочешь. — Она протянула ему карту зажигания. — Тут наши пути расходятся. Я беру «мерседес». Полагаю, машина и деньги как раз покроют расходы.

— Расходы?

— Говорила же: за все надо платить. Чуть не забыла… — Она отсчитала несколько купюр и засунула их Виктору в карман рубашки. — Я тебе должна за полдня пути. Здесь половина обычной цены за оральный секс, и еще немного сверху за спиртное.

— Светлана, я… Один из этих сказал, что отпустит меня. Я готов был воспользоваться его предложением. Я собирался бросить тебя здесь.

— И теперь тебя терзают муки совести? Я бы поступила на твоем месте точно так же.

Виктор от удивления даже рассмеялся:

— Все это время я ошибался: не я либертарианец, а ты.

Внезапно Светлана чмокнула его в щеку.

— Ты такой милый, — сказала она. — Надеюсь, ты найдешь, что ищешь.

После она забралась в «мерседес» и укатила.

Виктор долго смотрел ей вслед. Затем он взглянул на пачку денег на капоте «Волги».

Светлана оказалась права. Либертарианство — всего лишь плод фантазии, а либертарианская Россия — и того пуще. Она была до смешного нереальной. На необъятных просторах этой противоречивой страны он один по–настоящему верил, что такое возможно.

Виктор оставил деньги. Очень глупый поступок, и он еще не раз пожалеет об этом в ближайшие дни. Но он не устоял. Может, он был плохим либертарианцем. Но он все–таки русский. Он понимал, как важны добрые дела.

Легкий порыв ветра сдул купюры с капота на безлюдную дорогу. Виктор оседлал своего железного коня и завел мотор, прокрутил