- Послушайте, Евгения Аристарховна, - возмутился он, - это же совершенно невозможно! Как может ваш колокольчик сказать «ом-м-м», если он говорит «ди-и-инь»? Это же противоречит элементарным законам физики!

- Дались вам законы физики, - лукаво склонила скосила глаза Евгения Аристарховна, - а полная луна у нас на что?

Кирилл Владимирович воздел руки и, молча, удалился в дом, больше не желая ничего выяснять.

Однако, как стало понятно чуть позже, выяснять было что, но Евгения Аристарховна самое главное оставила почему-то на вторую очередь, на потом. Уже под вечер мы догадались, что ночевать им негде, а из провианта они принесли с собой лишь один пакет макарон.

С ночлегом обошлось. Случайно заглянул на кордон хозяин дальней пасеки Махмуд и пообещал устроить гостей у себя в вагончике.

Наутро Махмуд пришел к нам со своей красавицей дочкой, девочкой лет семи. Я часто думала, сознает малышка свою силу или не сознает? Она была молчалива, легко смущалась, заливалась смуглым румянцем и закрывала бездонные очи завесой атласных ресниц. Алик рассуждал проще, когда речь заходила о девочке.

- Погодите, она вырастет, так из-за нее все парни в Бричмулле передерутся.

Но до этого было еще далеко.

Махмуд, предварительно обернувшись и понизив на всякий случай голос, доверительно говорил:

- Слушайте, этот женщина совсем сумашечая. Всю ночь туда-сюда по дороге, туда-сюда с каким-то звонком. Только засыпаем, а она - динь, динь, динь!

- Ха, - развеселился Кирилл, - стало быть, звук «ом» извлечь из колокольчика не удалось.

- Так ведь луна не полная, - расхохоталась Наташа, - вот если бы полнолуние, - тогда другое дело.

Мы стали смеяться и сочувствовать Махмуду, но он ничего не понял, пожал плечами и ушел к Хасану. Делиться впечатлениями.

Вскоре пожаловали махмудовы постояльцы, попросили разрешения воспользоваться нашей печкой, чтобы сварить на завтрак принесенные с собой макароны. Мы посмеялись и взяли неопытных туристок на котловое довольствие. За завтраком я спросила:

- Евгения Аристарховна, а вы заметили, какая у Махмуда дочь красавица?

- Эта маленькая замарашка? – рассеянно отозвалась та и отпила чай из пиалы, - нет, не обратила внимания.

Ближе к обеду Хасан Терентьевич принес небывалых размеров друзу грибов вешенок. Вешенки были чистые, хрупкие и вкусно пахли, я предложила приготовить жареные грибы с картошкой, но на всех одной друзы было мало. Хасан подумал и сказал, что сходит, принесет еще. Однако с собой, сколько мы не предлагали, никого не взял, быстро-быстро побежал через двор и исчез за откосом. Алик проводил его понимающим взглядом.

- Я ж говорил, все знает, а ни за что не скажет – где. Вот увидите, он еще больше грибов принесет.

Все кинулись чистить картошку, дождались Хасана Терентьевича, развели в очаге огонь. Обед получился роскошный, даже невиданный по акбулакским меркам. Довольные и сытые мы сидели во дворе у стола, вспоминали прошлые годы, и поначалу не заметили, что мать и дочь начали ссориться.

- Мне надоели твои горы, понимаешь, надоели! – шипела доченька, - я их ненавижу. Ненавижу! Ненавижу! Ты можешь это понять? Я хочу домой, в Ташкент. У меня завтра курсовая работа, а твои восторги у меня уже вот где сидят, - показывала она на горло.

Мать тихо оправдывалась и уговаривала остаться еще на один день, но дочь была непреклонна. Тогда Евгения Аристарховна стала бегать за Аликом и пытать его, не будет ли сегодня попутной машины до Бричмуллы.

Под вечер машина пришла, но она доверху была нагружена сеном, и пассажиров взять не могла. Тогда наши дамочки подхватились, и собрались идти в Бричмуллу пешком.

Наступил вечер, но они настояли на своем, несмотря на все запугивания и уговоры. Мало ли, что могло случиться ночью в горах, а идти им предстояло больше шести часов. По нашим расчетам выбраться на асфальт они могли не раньше полуночи, а ждать рейсовый автобус в такую пору было совершенно бессмысленно.

Все-таки они ушли, недовольные всем миром и друг другом. Впереди рассерженная и весьма решительно настроенная дочь, мама сзади, отставая на несколько метров. В последний момент мне показалось, что она на ходу роется в сумке, ищет, находит и достает злополучный, философски настроенный колокольчик.

ХЛЕБ НАШ НАСУЩНЫЙ

О, это была вечная и трудно реализуемая проблема. Из всего привезенного провианта хлеб и сухари заканчивались в первую очередь. Даже сэкономить не удавалось. В горном климате хлеб быстро плесневел, а сухари пропитывались сыростью и становились невкусными.

В давние времена было просто - кто-нибудь собирался с духом, садился за руль и отправлялся в путь за прекрасным бричмуллинским хлебом. Дождавшись посланца, мы разбирали и несли в палатки высокие, пышные караваи, а дети тут же окружали родителей и с криками: «Мне, мне корочку!» - мгновенно растаскивали одну буханку. Вторую пытались растянуть на два дня, но и это не всегда удавалось, такой уж он был вкусный этот незабываемый бричмуллинский хлеб.

Прошли годы. В Бричмулле почему-то упразднили собственную пекарню, а привозного хлеба только-только хватало на местных жителей. Вот и приходилось выкручиваться, заказывать, ждать оказии, что было крайне неудобно и приводило к лишней головной боли.

В год обнаруженного в нашей комнате щитомордника, я уже не помню, по какой причине, Кириллу Владимировичу понадобилось съездить на пару дней в Ташкент. Мы с Наташей и Сергеем остались одни, и, как вскоре выяснилось, с последней четвертушкой буханки хлеба, черствой и совершенно невкусной.

Хлебная зависимость тяготила не только нас, но и ближайших соседей, Володю-рыбака и Аню. Изредка их выручали, когда приезжал сын Максим, непривычно взрослый, женатый, страшно гордый маленькой дочкой.

Сережа покровительствовал малышке, брал ее за руку, вел к ближнему песчаному островку, белому, сверкающему пластинками слюды…

Этими «золотыми» крупинками когда-то давным-давно Гриша Астахов легко «купил» нашего Никиту. Тот прибежал почему-то именно к нему, потащил на берег. Там они сели на корточки, стали водить руками по мокрому песку.

- Дядя Гриша, что это?

Не моргнув глазом, сохраняя серьезное выражение на лице, Григорий Николаевич спокойно пожал плечами и равнодушно пробасил:

- Золото.

- А можно добыть? – загорелся наш сын.

- Добыть? – задумался Гриша, - наверно, можно, только для этого нужно иметь специальное снаряжение.

Все следующее утро Никита переделывал заржавленную жестянку из-под селедки в лоток для промывки песка. А Гриша продолжал разыгрывать.

- Ты смотри, осторожнее, у нас контрабандная добыча золота запрещена по закону.

- Я подальше уйду, - обещал новый старатель, - никто не увидит.

После обеда он отправился в Бухту святой Алисы, и пробыл там до вечера. Вернулся в лагерь обиженный, забился в палатку и даже ужинать не пошел. Пришлось Григорию