– Кровь и кровавые потроха! – заверещала она. – Веселенькая вышла заварушка!
Она обернулась к Ханней:
– Желаю тебе доброго утра, Джа’Акари. Хорошо ли тебе спалось, пока мы разделывались за тебя со змеенышами? – Она эффектным жестом тряхнула своей палкой и вытерла о бледный песок шелковистую ниточку красно-черных кишок.
– Я… я…
– Да-да, сама знаю. Прикрой-ка рот. Молодец, хорошая девочка. А теперь подними свою коробку и пойди достань последнего. Я успела оглушить мелкого гаденыша, поэтому далеко уйти он не мог.
– Верховная наставница…
– Ты что, еще здесь? Продолжаешь со мной болтать? А ну бегом, девчонка! Ах да, и не забывай держать ухо востро. Где-то поблизости шастает молодой виверн. И хоть его брюхо под завязку набито змеиными отродьями и он боится Иннахиля, это зверь достаточно крупный и может наделать делов. – Ани сурово улыбнулась, посмотрев на вашая, который макал морду в лужу крови.
Ханней подобрала свою отвалившуюся челюсть, поклонилась истазе Ани, отвесила отдельный поклон огромному коту и развернулась на каблуках. Она не имела ни малейшего понятия, что происходило, и в этой ситуации простое задание было для нее то, что нужно.
Поднять коробку, выследить змееныша и поймать его. На это у нее уж точно хватит сил.
Все было именно так, как сказала истаза Ани: мелкое существо длиной с ее руку и весившее, как мешок зерна, лежало на боку неподалеку от Костей, хватая воздух ртом. Ханней прижала его голову к земле плоской стороной меча, крепко схватила за челюсть, усилив хватку, когда как следует разглядела острые, словно иглы, клыки, и тотчас же убедилась в том, что змеиные отродья сильнее, чем кажутся, что крючковатые когти у них на передних лапах так же опасны, как представляется, и что мелкие львиные змеи не любят, когда их суют в коробки.
Когда Ханней вернулась с задания, ее руки – а вместе с ними и чувство собственного достоинства – были до неузнаваемости исполосованы царапинами.
Выполнив поручение, она бросила шипящую, плюющуюся коробку в тень, хотя к этому времени ее уже ни капли не волновало, выживет ли мелкий демонский ублюдок или сдохнет. Ханней расправила плечи, сделала глубокий вдох и прошла по горячему песку в темный угол, где стояли верховная наставница и вашай со сломанным клыком. Несмотря на тянувшийся за ней шлейф стыда, Ханней не замедлила шага. Она была полноценной воительницей, а не ребенком, который убегает от последствий собственных ошибок. Ханней остановилась и отвесила поклон, но ни женщина, ни кот и ухом не повели. Они стояли в самой густой тени, уставившись на кучу свежераздробленных костей.
– Верховная наставница, – подала голос Ханней.
– Тсс.
– Но я…
– Тсс! – Истаза Ани подняла руку. – Не сейчас, девочка. Скажи-ка мне, что ты видишь?
Бросив взгляд на кучу костей, Ханней покачнулась на каблуках и погладила рукоятку своего меча. Дзееранийка Ани узнала бы эти кости где и когда угодно.
– Это – вашай, – сказала она. – Молодой. Очень молодой. И… ох. – Она подошла ближе и, рассмотрев череп, почувствовала, как к горлу подступает ком. – Только не это.
Она упала на четвереньки и склонилась над останками так низко, как только могла, при этом их не тревожа.
– Нет, нет, нет! Так нельзя. Его…
– Его зарезали. И сняли шкуру. – Голос истазы Ани был низким и хриплым.
Она протянула руку и коснулась плеча стоявшего рядом вашая.
Огромный кот был так забрызган кровью, что его бледная грива топорщилась красными шипами. Это зрелище могло бы показаться несуразным, если бы не волны бешеной ярости, из-за которой воздух вокруг него кипел.
Волоски на руках и на затылке у Ханней встали дыбом. Здесь попросту разделали молодого вашая. Никаким иным образом невозможно было объяснить ни аккуратные края разрезов на концах костей, ни того факта, что останки были тщательно сложены в пирамиду с черепом наверху. Имелось тут и кое-что похуже.
– Его клыки, – прошептала Ханней. – Кто… кто посмел?…
Вашай издал такой низкий, гортанный рык, что она почувствовала, как дрожит под ногами земля.
Его желтые глаза пылали горестным гневом, который пробирал насквозь ничтожное человеческое сердце. Посмотрев на вашая, истаза Ани закрыла глаза.
– Это его сын, – прошептала Ани. – Его звали Азрахиль. Он пришел сюда в поисках китрен.
– Вот как? – И тут до Ханней дошло: – Ой! Сулейма…
Боль кольнула ее в самое сердце. Лишиться вашая в момент завязывания уз… Как тяжело это должно быть для воина.
Большой кот встал, отряхнулся и убежал. Ани следила за ним взглядом, в котором скрывалось нечто непостижимое.
– Истаза Ани, простите меня за вопрос, но неужели вы с ним?… Вы с ним?…
Верховная наставница удивленно подняла брови и уставилась на Ханней.
– Его зовут Иннахиль.
– И вы… вы и он… вы вместе – зееравашани?
Она еще ни разу не слышала о том, чтобы люди в столь преклонном возрасте завязывали узы с вашаями. С другой стороны, до этого дня Ханней и представить себе не могла, что кто-то способен разделать вашая, а тем более осмелиться занести лезвие над малышом.
Истаза Ани слегка улыбнулась.
– Между нами возникло… взаимопонимание. А в остальном… Кто может сказать наверняка? Его сына убили, и я согласилась помочь ему найти виновных в преступлении.
Ханней почувствовала, как мир заваливается набок и все, что она знала прежде, смещается с привычных мест.
– Как можно убить вашая? Кто на такое осмелился? У кого хватило на это сил?
Воздух сотрясся от могучего рыка. Исходивший из глубины души, этот звук был исполнен неистовства и скорби.
– Ты задаешь неверные вопросы.
Взгляд истазы Ани стал пустым. Однажды Ханней уже видела подобное выражение на другом женском лице, когда человека, изнасиловавшего молоденькую девушку, поймали и выдали ее матери для свершения правосудия. Он умер… но не сразу.
– Верховная наставница?…
Истаза Ани подошла к костям и отбросила одну из них в сторону, прежде чем Ханней успела что-либо возразить. После этого она отбросила вторую и третью.
– Ты спрашиваешь кто. А нужно спрашивать зачем.
Ани подняла череп вашая. Тот казался целым, если не считать того места, откуда выломали клыки.
– Зачем кому-то понадобилось убивать вашая и издеваться над его трупом? Зачем оставлять его в таком месте, где его рано или поздно непременно нашли бы родные? Пошевели мозгами, девочка. Как вашаи ответят на подобное издевательство? И какой будет реакция зееранимов, когда мы найдем ответственных за преступление?
Глубоко в сердце Ханней загрохотали барабаны.
– Война.
– Да, ответ всегда один: война. С вашаями. Между племенами. Или с Атуалоном… Как думаешь, чем закончится подобное противостояние для нашего народа?
Ханней представила огромные корабли, магов в золотых масках, блеск воинских доспехов на солнце.
– Ничем хорошим, – признала она.
– Ничем хорошим. Или, говоря другими словами, полным уничтожением. – Верховная наставница Ани фыркнула. –
