– Увы, нет.

С отлетом Несарины прекратились и их поиски валгов и приспешников Мората. Три спокойные недели отчасти обнадежили Шаола. Быть может, эта нечисть попросту убралась восвояси. Обстановка во дворце и в Торре стала куда спокойнее, словно опасность и впрямь миновала.

Кашан кивнул:

– Насколько я знаю, Сартак улетел с твоим капитаном искать ответы о причинах этой угрозы.

Шаол промолчал, не сказав ни да ни нет. Он не знал, насколько откровенен Сартак со своими братьями и сестрами. Спрашивал ли Сартак отцовского разрешения или улетел самовольно, – этого Шаол тоже не знал.

– Тогда понятно, почему мои братец и сестрица сегодня сообща выступили против тебя. Если Сартак воспринимает эту угрозу всерьез, у них очень мало шансов отговорить нашего отца от помощи Эрилее.

– Но если угроза реальна, если она может перекинуться на ваши земли, почему бы ее не упредить? Почему не покончить с нею раньше, чем она доберется до ваших берегов?

– Потому что это война.

Слушая принца, наблюдая, как тот держится, Шаол почему-то чувствовал себя зеленым юнцом.

– Мне не понравилась манера, в какой они излагали свои возражения, – признался Кашан. – Но Аргун и Хасара понимают, каких непомерных трат потребует военная помощь вам. В нашей истории не было случая, чтобы вся мощь вооруженных сил хаганата направлялась в чужие края. Только отдельные легионы, будь то руккины, корабли или мои конники. Порою совместно, но никогда в такой мере, какую запрашиваете вы. Людские потери, истощение нашей казны… цифры могут оказаться значительными. Аргун и Хасара очень хорошо это понимают, хотя я и не одобряю их поведения.

– А что ты скажешь об их страхе перед Аэлиной?

– Ничего, – усмехнулся Кашан. – Возможно, их страх вполне обоснован. Или, наоборот, безоснователен.

– И ты пришел среди ночи, чтобы сказать мне об этом?

Задним числом Шаол подумал, что мог бы учтивее держать себя с принцем, однако…

– Я пришел передать тебе еще одну новость, о которой Аргун предпочел умолчать.

Шаол ждал, досадуя, что их разговор происходит в спальне и он сидит перед принцем полуголым.

– Наш визирь, ведающий иноземной торговлей, сообщил о крупном и весьма прибыльном заказе. Заказ касается оружия, не так давно появившегося у нас.

У Шаола перехватило дыхание. Если Морат нашел способ…

– Это называется огненное копье. Его создали наши лучшие оружейники, соединив достоинства нескольких видов оружия из разных частей континента.

Если в арсенале Мората окажутся еще и огненные копья…

– Капитан Рульф еще несколько месяцев назад заказал это оружие для своего флота.

Шаол открыл рот.

– А когда поступили известия, что Бухта Черепов перешла под власть Аэлины Галатинии, вместе с ними поступил заказ на дополнительное количество огненных копий.

Шаол переваривал услышанное.

– Но почему Аргун умолчал об этом за обедом?

– Потому что огненные копья невероятно дороги.

– Так это же ощутимая прибыль вашей казне.

– Естественно.

«И плохой довод для попыток Аргуна избежать участия в войне», – подумал Шаол.

– А ты, принц? Ты хочешь этой войны?

Кашан ответил не сразу. Оглядел комнату, потолок, кровать и наконец самого Шаола.

– Эта война станет величайшей войной нашего времени, – тихо сказал Кашан. – Когда не станет нас, когда не станет внуков наших внуков, люди по-прежнему будут говорить о ней. Рассказывать на привалах, у походных костров, петь баллады в больших залах. Из поколения в поколение будут передаваться сказания о тех, кто выжил и кто сложил головы в бою, кто храбро сражался и кто запятнал себя трусостью.

У Кашана дрогнул кадык.

– Мое сульде указывает на север. Днем и ночью конские волосы стремятся в том направлении. Возможно, я найду свою судьбу на равнинах Фенхару. Или возле белых стен Оринфа. Но я безропотно отправлюсь на север, если отец прикажет.

Шаол снова раздумывал над услышанным. Смотрел на сундуки у стены, неподалеку от входа в купальню.

Кашан счел их разговор оконченным и собрался уходить, когда Шаол спросил:

– Когда у твоего отца назначена очередная встреча с его визирем по иноземной торговле?

Несарина ощущала острую нехватку времени.

Местный целитель объявил: Фалкан окончательно поправится дней через десять. Значит, у них с Сартаком будет совсем немного времени, чтобы слетать к развалинам других сторожевых башен. Несарина пыталась убедить принца отправиться туда без оборотня, но он каждый раз говорил «нет». Даже участие сгоравшей от нетерпения Борты не могло переубедить Сартака. Он не хотел рисковать.

И все же Сартак нашел, чем заполнить вынужденное ожидание. Вместе с Несариной он навещал гнезда руккинов на севере и западе, где встречался с тамошними правительницами и капитанами местных сил. В числе последних были и женщины.

В одних местах гостей встречали радушно, устраивали в их честь пиры и празднества до глубокой ночи. В других, например в гнездах Берладского клана, матери-по-очагу и правители рангом пониже держались замкнуто и после обсуждения дел не предлагали задержаться. Там гостям не выставляли кувшины с брагой из козьего молока. Напиток оказался настолько крепким, что у Несарины по всему телу волосы встали дыбом. Глотнув его в первый раз, она чуть не задохнулась и долго кашляла. Хозяева ободряюще хлопали ее по спине, а затем выпили за ее здоровье.

Но все же радушия было больше, и теплота встреч не переставала ее удивлять. Улыбающиеся лица руккинов и их просьбы показать ее искусство стрельбы из лука. Кто просил застенчиво, кто – смело. Несарина охотно показывала, чем владеет, и постоянно училась сама. Когда они с принцем летали над горными перевалами, Сартак указывал цели, а она их поражала, учась стрелять по ветру и против ветра.

Он даже разрешил Несарине самостоятельно полетать на Кадаре. Правда, всего один раз. Ей сразу вспомнилось, что дети руккинов летают с четырех лет. Трудно представить, какие ощущения испытывали малыши, зато она сама еще никогда не чувствовала себя настолько свободной. Точнее, освобожденной от груза забот, от нескончаемых правил и запретов и такой погруженной в себя.

Они посещали клан за кланом, очаг за очагом. Сартак проверял выучку руккинов, останавливался взглянуть на новорожденных, терпеливо выслушивал сетования немощных стариков. Несарина оставалась его тенью. Во всяком случае, пыталась оставаться. Ее попытки отойти в укромный уголок кончались тем, что Сартак выталкивал ее вперед. Несарина быстро поняла: она здесь – не гостья и работает наравне со всеми. Она мыла посуду после трапез, после стрельб освобождала мишени от стрел и убирала помет рукков в залах и гнездах.

Этим не чурался заниматься и принц. Невзирая на происхождение и чин, Сартак старательно выполнял все, за что брался. Как-то вечером Несарина спросила, зачем он это делает. «Никто не выше работы», – коротко ответил принц.

Несарина отскребала полы от окаменевшего помета, учила молодых воинов премудростям стрельбы, и эти занятия помогали ей гасить внутреннее беспокойство. Она уже