Георг, кстати, думал, что это его ребенок, и вовсю ухаживал за супругой. Приносил цветы, дарил украшения, говорил комплименты… Анна не верила. Она отлично знала, что у нее отекают ноги и появляются некрасивые пятна на лице, хотя было приятно.

Но в этот раз он был грустным.

– Дорогая, пришло письмо от твоей сестры.

Анна помрачнела на глазах. Да, Мэри не повезло так, как ей, и каждое письмо ее величества Марии Шведской пронизывала глубокая грусть. У сестры было уже три ребенка, мальчик и две девочки, в связи с чем ее поедом грызла свекровь, требуя еще одного мальчика. Муж не любил супругу и устраивал скандалы, а чаще просто не замечал. Придворные непочтительны, страна разорена войной… Есть от чего затосковать. И в этом-то письме ничего нового не будет, только она расстроится. Но прочитать надо и ответить тоже…

Ан нет. Кое-что новое было, от чего Анна расцвела улыбкой.

– Мэри собирается приехать в гости. Я пришлю ей приглашение ближе к рождению ребенка.

– А ее супруг?.. – прощупал почву Георг.

– Не против. У него сейчас новая фаворитка, так что Мэри решила временно уехать.

– Неужели он настолько…

Честно говоря, фаворитки были у всех монархов, Георг и сам был не без греха, но не выставлять же их напоказ? Вот еще не хватало! Не будешь уважать жену – быстро окажешься родственником оленя.

– Нет-нет, она не пишет впрямую, кто и что, но, конечно, догадывается. Да и свекровь не устает намекать…

Анна поморщилась. А ведь могла она выйти замуж за Карла. Могла оказаться на проигравшей стороне, и ее бы сейчас пилила Гедвига Элеонора. Могла. Так что сестру она примет и сделает все возможное, чтобы Мэри было хорошо дома. Хотя возможно ли им дружить сейчас?

Она в Дании, Мэри в Швеции, две страны долго воевали… Пусть война и окончилась, но ненависть из людских сердец так просто не вытравить. И… едет ли Мэри просто так? Или?..

Ее величество как в воду глядела.

Действительно, пожив в родном Лондоне примерно с десять дней, поплясав на балах и вволю поулыбавшись галантным кавалерам (Анна подозревала, что улыбками дело не ограничилось, но стоит ли в чужом глазу соломинку искать, когда в своем уже целая лесополоса проросла?), Мэри перешла в атаку. И для начала заявила сестре, что той, как королеве Англии, теперь совсем не по пути с Данией.

Анна только пожала плечами.

– Мэри, давай не ссориться? Со Швецией мне тем более не по пути. Я не забыла, чьи корабли пришли к Копенгагену. Если бы твоему супругу все удалось…

– Ты просто погостила бы у меня. И все. Карл не причинил бы тебе вреда.

Ее величество и сама с трудом верила, но – вдруг?

Анна пожала плечами, уже начавшими заплывать жирком и теряющими форму.

– Теперь нет смысла об этом говорить. Война окончена. Или?..

– Если ты поддержишь Карла, все еще может поменяться.

– Для начала я поссорюсь с мужем.

– Но ведь воевать с Данией не обязательно?

– Мэри, не считай меня дурой! – Анна отвечала излишне резко, но она и правда злилась. – Ты всерьез думаешь, что Кристиан останется в стороне, когда речь пойдет о союзниках? Что Георг не поймет ничего? Что я разрушу свою семейную жизнь? Даже будь я такой дурой – все равно ничего бы делать не стала. Просто потому, что не могу. Англия сейчас не та, что во времена нашего отца, даже на этом крохотном кусочке, на котором я правлю, не обходится без бунтов и набегов. Мы разобщены, и я молюсь, чтобы никому не пришло в голову нас завоевать. А уж влезать самим…

– Просто помочь. Не надо никуда лезть, просто поддержи нас, вот и все. Или хотя бы не поддерживай московитов!

– Мэри, ты не видела русских в бою.

– А ты?

– Я видела. Я не хочу, чтобы они были моими врагами. Я и детям это завещаю. Пусть ссорятся хоть с французами, хоть с испанцами, хоть бы и со шведами, но с Русью воевать не надо! Никогда! Это страшные люди.

– И чем они тебя так напугали?

– Тем, что ничего не боятся.

– Ничего не боятся только глупцы.

– Это верно. И у них, конечно, есть страхи. Но… в бою они другие. Если они решают стоять до последнего, они так и поступают. И стоят, и не кланяются пулям, и неважно – больше их или меньше, чем врага. Они умирать будут, сомкнув зубы у него на горле.

Мария покривила губки.

– А если врагов станет слишком много?

– Они переждут. Отступят, затаятся – и придут, рано или поздно. А не они, так их дети, внуки, правнуки… Они не забудут и не простят. И однажды враг услышит «прощай», сказанное русским.

– Но хотя бы нейтралитет ты мне можешь обещать?

– Не могу, Мэри. Если вы решите опять драться с русскими… Хотя два раза у вас уже было – и чем закончилось? Вы потеряли все, что могли. Так вот, если решитесь – Алексей Алексеевич обратится к Кристиану, тот сообщит Георгу. И мы будем принуждены воевать на их стороне. Я не откажу супругу. Я мечтала бы о нейтралитете, только мне его не позволят.

– Ты меня предаешь?

– Ты не думала обо мне, когда твой супруг нацелил пушки на Копенгаген.

Прозвучало достаточно резко. Анна понимала, что сестра не виновата, но страх остался еще с той поры. Беспомощность так легко не забывается, то страшноватое ощущение, когда другие решают, жить тебе или умереть – и как.

– Энни!

– Мэри, давай прекратим это разговор. Мы ничего не добьемся, кроме ссоры.

Мария Шведская задрала носик и хмыкнула, но послушно заговорила о погоде. Она твердила мужу, что это бесполезно, но Карл настоял. Вот и отлично. А она повидается с сестрой, развлечется… Какими глазами смотрел на нее тот молоденький виконт! Вот так и понимаешь, что ты еще очень даже привлекательна для мужчин!

А недовольство мужа?

А ей не привыкать! Пусть хоть с утра до вечера обижается вместе со своей бешеной мамочкой. Она отдыхает от них обоих. Вот!

Для Григория Ромодановского лето тоже прошло достаточно спокойно. Согласно утвержденному плану, можно сказать.

Поставлялось оружие и боеприпасы, шли через Азов к казакам, везлись от них военные трофеи. Мельин – тот вообще из моря не вылезал, отправляя на верфи то галеру, то шебеку, то еще что…

Прошлое лето для Сулеймана завершилось не то чтобы разгромом, но собрать силы ему было затруднительно. Собрать, перебросить, да и полководца найти… Насчет своих талантов Сулейман не обольщался. Ему до предка, как от Азова до Индии пешком[29].

Тот Сулейман водил войска в атаку. Этот же вынужден был искать полководца, да не всякого. Оставить Топкапы он сам сейчас не мог – не на кого. Визирь слаб, остальные