Эрик вышел из дворца и пошёл домой. С одной стороны догадка вроде бы отличная, с другой стороны арестуют возможно достойных людей, машинист показался человеком хорошим и честным, да и в бытность мимолётных знакомств на балу, Шепель тоже показался весьма почтительным и разумным господином. С другой стороны половина смутьянов империи люди одарённые, весьма разумные с виду, имевшие хорошее положение, но поди ж ты, то корабль взорвут, то бомбу в министра запустят, а то губернатора застрелить норовят. Поэтому, авось всё выяснится, если надо будет, тайная служба извинится, официально, такие случаи даже придают шарма в обществе. Сам Эрик попадал на гауптвахту дважды, даже был арестован и целую неделю провёл в казематах по ложному обвинению, газеты потом писали, что не раз попадавший на гауптвахту оказался отпущен с официальными извинениями.
— Эрик, чтоб тебя черти взяли! — громко, не стесняясь осуждающих взглядов прохожих, возопил огромный гусарский ротмистр в парадной форме, — ты почему в столице, да ещё расфранчённый как на праздник? Ты же вроде на границе должен быть, я третьего дня с батюшкой твоим в шахматы играл, он сказывал, ещё полгода служить осталось и вроде в отставку? Как понимать-то?
— Здорово Михай, — обрадовался неожиданной встрече советник, — да вот служу, только по другому ведомству.
— Как всегда немногословен и загадочен, — нахмурился ротмистр и широко улыбнулся, — если из дворца бредёшь, да ещё без формы, да ещё с таким озабоченным челом, то, поди, шпиёном заделался?
— Ты не ори так, — хмыкнул Эрик, — не отказываться же от тайного советника 4-го класса.
— Да ты, брат, в чинах меня обскакал, — хлопнул его по плечу гусар, — небось ещё и камергера отхватил?
— Ну, есть немножко, — кивнул советник, — не отказывать же его величеству.
— Ему откажешь, как набросится, как произведёт, канделябром не отмахаешься, — хихикнул гусар, — а я, видать, камер-юнкером так и помру.
— Что в городе-то происходит? А то я как приехал, неделю у родителей в имении, пару часов в столице, собирался в полк ехать, а потом в таком закрутило, что второй день не разогнуться, — сказал Эрик, — наши-то где?
— Ах, да, что мы стоим-то! — заорал гусар так, что особенно впечатлительная собачка кинулась под ноги своей не менее впечатлительной хозяйке и обе чуть не упали, — где тут пьют, шампанского!
Не глядя на возмущённых гусарскими выходками чинных господ, важно фланирующих по Императорской площади перед дворцом, Михай потащил советника, впрочем, совсем не упирающегося в «Квисисано». Этот разудалой ресторанчик славился гулянками высшего офицерства, его много раз порывались закрыть из-за соседства с дворцом, однако притихнув на месяц-другой, ресторан вновь принимался за своё. Такой громкой музыки и ледяного шампанского не подавали больше нигде, а такой фривольной атмосферы в зале и на сцене тоже мало кто видывал. Впрочем, иногда здесь бывал, замечен и сам император, так, что всё было в рамках некоторых приличий и откровенной пошлости не допускалось, но веселье здесь било через край.
Раскланиваясь с многочисленными знакомыми, ротмистр взгромоздился за единственный свободный столик и громогласно потребовал шампанского, получив требуемое, он саблей открыл бутылку и под визги девиц, любящих гусарские штучки, ловко разлил по бокалам. Эрик помнил, какое ледяное тут шампанское, поэтому залпом пить не стал, чуть пригубил, гусарить он давно бросил, да и непонятно что будет завтра на службе. Зная, что без выпивки его не отпустят, советник заказал плотный ужин, зато Михай, опрокинул ещё бокал и закидал его вопросами.
— Мы когда ты из кавалергардов подался в погранстражу, даже не поверили сперва! — выпучил глаза Михай, — всё хотел спросить, что понесло крепить границы от басурман?
— Да надоело мне всё тогда хуже горькой редьки, — отхлебнул из бокала советник и поморщился оттого, как заныли от холодного шампанского зубы, — все эти гулянки, драки с лейб-гвардейцами, девицы эти провинциальные, приехавшие замуж за кавалергарда выскочить, служить хотелось, а не ерундой заниматься по кабакам и балам. Ты же меня знаешь, без дела сидеть тошно.
— Ну да, помню, кавалергарды в салон ехать, а ему, видишь ли, конная выездка дороже, мы как раз на твоей выездке в драке и познакомились, — расхохотался гусар, но затем вздохнул, — тогда уже говорили, толк из тебя выйдет, далеко пойдёт, а мы головы сложим в бессмысленной, но удалой атаке или пьяными уснём в сугробе.
— Ой ли, — хмыкнул советник, — погусарите годик-другой ещё, удачно женитесь, выйдите в отставку, затем получите должность в министерстве тестя, десяток лет и готов новый министр чего-нибудь, почитай все министры из лейб-гвардии гусарской или кавалергардов.
— Кроме министра сельского хозяйства, те из егерей выслуживаются, — кивнул Михай, вспоминая давнюю шутку, — ещё флотские по своему ведомству приплывают.
— Приходят, — поморщился Эрик, — меня папан тоже в министерство пихал на второй год службы, говорил, хватит уже бряцать саблей об кирасу, зачем в университете пять лет было учиться? Аж коллежского асессора выхлопотал в министерстве финансов, а мне едва лишь титулярный советник или даже коллежский секретарь светил. Дед, тот сразу сказал — езжай на границу, там делом хоть займёшься.
— А ты вот так взял и сбежал в заштатный полк на южной границе? — ехидно покачал головой Михай, — даже особо не торговался в званиях, так и убежал, хотя из гвардейских-то поручиков мог в капитаны произвестись.
— Произвели и без этого, — махнул рукой советник, — нашу заставу целый корпус брать пытался через месяц как приехал, половину офицеров перебили, так, что старшего лейтенанта получил скоро, а затем в разведку перевели. На третий год побывал на всех границах, всегда хотел по стране поездить, да и закордонные страны повидал изрядно, а капитана и так дали, заслуженно, как положено через выслугу, жаловаться нельзя.
— Ну, теперь-то почитай снова гвардейцем заделался — тайная служба государя приравнивается к тем же кавалергардам, — открывая вторую бутылку тем же фееричным манером сказал гусар, — в обычной пехоте уже мог бы бригадира себе выторговать.
— Бери выше — генерал-майора, — поправил он не слишком разбирающегося в тонкостях чинов гусара, — а если понаглее, то и генерал-лейтенанта в пехоте.
— За это и выпьем, — кивнул
