Но подозревать лидеров националистического подполья в бестолковости Ивлиев как раз и не торопился. Если они действовали по четкому продуманному плану, тогда что мы имеем? Мы имеем факт, что ремонтные работы на шахте не возобновлены и возобновлены будут еще не скоро. Если предположить, что именно этого враг и добивался? Значит, напрашивается вывод, что они и не рассчитывали на долгий эффект. Им нужно было на какое-то время работы приостановить. Зачем? Первый и самый простой вывод, который приходит в голову, — чтобы там не было людей. Не было какое-то время. Почему? Усиленный наряд милиции им не мешает? Видимо, им плевать на него. Пока! А когда придет время, то он им тоже не помешает. М-да, страшненькое предположение!
А ведь Василий опять недооценил майора Горюнова. Опять сгоряча решил, что его оперативники занимаются пустячным делом. А Горюнов что-то такое уже углядел в той ситуации, вот и вызвал Ивлиева. Да, надо все переосмыслить и срочно найти Таню. Прости, Танюша, но… Черт, а она ведь ему действительно нравится!
До дома, в котором жили Белецкие, Ивлиев дошел за двадцать минут. В окнах второго этажа горел свет. За цветастыми занавесками не было видно жильцов, но думалось, что Таня с отцом чаевничают перед сном. Может быть, главный инженер шахты получил сегодня паек, а там конфеты или сгущенное молоко. Да, прийти сейчас к ним было бы верхом глупости. Так отношения можно испортить раз и навсегда.
Простой выход пришел в голову сам собой. Ивлиев позвонил в больницу и легко выяснил, что Белецкая дежурила вчера и теперь у нее двое суток выходных. Значит, караулить Татьяну возле больницы, рискуя попасться на глаза знакомым по палате выздоравливающим или кому-то из персонала, не обязательно. И его наблюдательный пост переместился к дому Белецких. Таня вышла в одиннадцать утра с сеткой, в которой позвякивали пустые бутылки. За молоком отправилась, а с молоком в сетке не особенно погуляешь, на жаре быстро прокиснет.
Но, к большой радости Василия, Таня просто сдала бутылки и пошла дальше по улице. Возле кинотеатра «Колизей» она остановилась и стала рассматривать афишы. Девушка сегодня выглядела какой-то задумчивой, даже грустной. И это побудило Ивлиева подойти к ней прямо сейчас.
— Здравствуй, Таня, — сказал он негромко.
Белецкая резко повернулась и удивленно посмотрела на Василия. Одно удивление, и ни капельки негодования. Это было хорошо.
— Ты? Здравствуй, — ответила Татьяна. — Что ты здесь делаешь? Как твоя рука? Не болит?
— Ты задала сразу столько вопросов, — улыбнулся Василий. — Отвечать по порядку?
— Не обязательно, — вдруг сникла девушка.
— У тебя что-то случилось? — Ивлиев осторожно коснулся пальцами ее локтя и попытался заглянуть ей в глаза.
— Папа… Понимаешь, они там начали шахту восстанавливать, к запуску готовить, а на них напали какие-то то ли бандиты, то ли еще кто. Ему голову разбили, он сейчас дома лежит. Я очень люблю папу, у нас с ним прекрасные отношения, но вся обстановка, его состояние так тяготит.
— У меня сейчас есть свободное время, хочешь, посидим на лавочке в парке, мороженого поедим.
— Не надо на меня тратить свое драгоценное время, — выпустила шипы Таня. — Если оно у тебя есть, вот и потрать его с большим толком…
— Танюша! — Ивлиев сам удивился, как изменился его голос. — Ты ничего не поняла. Ни тогда в больнице, ни сейчас.
— Чего же я не поняла? — девушка снова сникла, убрав шипы.
— Там, в больнице, я был искренен. Мне хотелось быть с тобой, всю ночь смотреть в твои глаза, слушать твой голос. Ты симпатичная девушка и очень мне нравишься. Может, мое сердце фронтовика немного зачерствело и я разучился говорить девушкам приятные слова, но ты поверь. Вчера вечером я смотрел на твои окна, на свет, который там горел, и серьезно размышлял, зайти в гости или нет. А теперь вот встретил тебя на улице и все не решался подойти. Иду за тобой от самого твоего дома.
— Ты глупый, — улыбнулась девушка, и ее глаза, когда она подняла их на Василия, потеплели. — Или ты надо мной смеешься.
— Сейчас я очень серьезен. Я самый серьезный человек на свете.
А потом они сидели с ней на лавочке в сквере и ели мороженое. И как-то сразу получилось откровенно поговорить. Татьяна рассказывала о своем отце, какой он хороший инженер, как умеет все организовать на работе, какой он решительный руководитель и какой неприспособленный в жизни. И с женщинами у него ничего не получается, поэтому он во второй раз не женился. Он добрый, впечатлительный и очень любит дочь, все время боится ее огорчить. И сейчас он лежит дома с перевязанной головой и страдает больше не от раны, а от того, что расстроил и перепугал свою Танечку.
— Слушай, а ты мне так и не сказал, где ты работаешь, — вдруг произнесла Татьяна.
— Вообще-то я в вашем городке случайно оказался и случайно здесь застрял, — развел Василий руками, излагая продуманную заранее легенду. — Я еду из самой Сибири в Одессу. Хотел устроиться в торговый флот или в порт по специальности. Я же инженер. У нас говорили, что на флоте платят очень хорошо. Да и о море я все время мечтал. Там всегда тепло и чайки…
— Ничего себе, ты крюк сделал! — осторожно улыбнулась девушка. — Не на тот поезд сел, что ли?
— Да нет, здесь погиб мой земляк, школьный товарищ. Он пропал без вести во время боя. Я хотел найти его могилу или разузнать у местных, как тут проходили бои, может, есть какие-то безымянные могилы, может, находили тела солдат и хоронили после того, как фронт ушел на запад. Могли бы опознать. А потом нарвался на бандитов, документы погибли, меня ранили. Чудом попал в вашу больницу. Теперь вот милиция выясняет обстоятельства утери моего паспорта и готовит документы на замену. Я все нервничал, торопился, а сейчас мне хочется, чтобы мое дело затянулось подольше.
— Что за глупости! — Таня отвела в сторону
