В один из таких вечеров Лиля поняла, что все меньше обращает внимания на книги, а ее взгляд неизменно останавливается на женихе.

Она следила за его взором, скользящим по очередному занимательному чтиву, изучала руки, когда он переворачивал лист. Прислушивалась к дыханию, заметив, что Риккон имеет привычку втягивать воздух чуть сильнее в те моменты, когда попадается что-то поистине увлекательное.

В тот день Лиля даже рассердилась на себя за то, что так легко поддается совершенно неправильным желаниям, и, пробормотав какую-то несуразицу, покинула библиотеку. Однако стоило подняться в комнату, как мысли немедленно вернулись к лорду. Ведь он же не делал ничего особенного, не накладывал никаких чар, не пользовался волшебными зельями и прочей магической ерундой, но Лиля отчего-то становилась нерешительной и слишком уступчивой рядом с ним, и это ее немного пугало.

Сегодня вечером девушка вновь сидела перед камином с интересной книгой. По крайней мере, она казалась такой, ровно до тех пор, пока в библиотеке не появился Риккон.

Он подошел к полкам и провел пальцем по книжным корешкам, выбирая нечто особое. Но, не найдя, перешел к другому стеллажу, потом к третьему. Лиля смотрела на него как раз в тот момент, когда он поднял руку вверх, доставая с самой высокой полки толстенный том.

– И опять не то, – прошептал лорд, перебирая страницы.

– Что-то ищешь?

Риккон повернулся. Лиля заметила, как рубашка обтянула мужскую грудь, и поспешно отвела взгляд.

– Может, я сумею помочь?

– Вряд ли ты знаешь мою библиотеку лучше, чем я сам, – усмехнулся лорд.

– Верно, – кивнула она, возвращаясь к чтению.

Но почему-то взор неизбежно притягивала эта чертова рубашка. Лиля вздохнула и отложила книгу. Почитать, видимо, не удастся.

– Что-то не так? – спросил Риккон, возобновив поиски.

– Скучная история попалась.

– А я думал, тебе просто нравится изучать меня.

Лиля вспыхнула, но тут же нахмурилась:

– Вот еще, делать мне больше нечего.

Лорд выбрал чтиво на вечер и, сев на диван, откинулся на спинку.

– Я обычно чувствую чужие взгляды, – признался он.

– Имеешь глаза на затылке?

– Нет, просто большинство магов обладают этим умением. Так почему ты меня настойчиво разглядываешь?

– Я смотрела не на тебя, – упрямо повторила Лиля.

– А на кого?

– Не «на кого», а «на что». Меня заинтриговала книга. – Девушка кивнула на фолиант, который держал Риккон.

– Правда? – Он с сомнением перечитал название. – Ты уверена, что тебя прельстит «Тысяча способов использования трупного яда для цвета вашего лица»?

Лиля сморщила носик. Трупный яд? Для лица? Серьезно? Какая гадость.

– Удивительно, что тебя это прельщает. А я, между прочим, давно искала эту вещицу.

– Ну хорошо, держи.

Риккон встал и протянул книгу:

– На семьдесят второй странице очень стоящая статья.

– Угу, учту.

Он едва заметно улыбнулся, но больше ничего не добавил. И, взяв с полки первый попавшийся томик, принялся наблюдать.

Лиля старательно делала вид, что увлечена чтением. Особенно семьдесят второй страницей. И если лорд хотел поразить ее графическим изображением трупа, то он просчитался. Девушке, воспитанной в мире, где главенствует Интернет, подобные рисунки не страшны. Да и сама статья… ничего так, миленькая. Конечно, если пропускать некоторые абзацы.

– Ну как? – сахарным голосом вопросил Риккон.

– Замечательно, – ответила Лиля, стараясь не совершать еще большей глупости и не рассматривать его в упор. – Особенно тот момент, где описываются методы выделения яда из умерших троллей. Не предполагала, что они столь щедры на ценный ингредиент. С одной особи можно собрать очень много, ты знал? Кстати, а если тролль почил более двух суток назад, эти методы годятся или нужно что-то иное?

– Гм, никогда не думал, что это подходящая тема для общения с невестой… Да, годятся. Тролли имеют уникальные ткани тела. – Риккон ухмыльнулся.

Лиля была совершенно необычной девушкой, абсолютно непохожей на других, но… может, это вовсе и не плохо?

– Ой, я нашла тролля в разрезе! Ну и пропорции…

– Описать подробнее?

– Нет, уволь. Скоро ночь, а я предпочитаю видеть во сне ромашки и лютики, а не выпотрошенные кишки.

Лиля вновь углубилась в чтение. Если воспринимать текст как пособие по фэнтезийному миру, то это весьма познавательно, особенно те главы, где больше внимания уделялось составу крема для лица, а не способам добычи компонентов.

Матильда поджидала госпожу в комнате.

Любая преданная служанка вначале должна помочь хозяйке разоблачиться и улечься в кровать, а потом можно заняться собственными потребностями. Матильда не желала, чтоб среди лордовой прислуги пошли слухи о неправильных отношениях между камеристкой и леди, поэтому всегда тщательно исполняла все обязанности.

– Как провела вечер? – спросила она, едва Лиля вернулась в спальню.

– Весьма необычно, – призналась девушка.

– Целовались?

– Нет, что ты! – Лиля даже не пыталась согнать с лица мечтательную улыбку. – Обсуждали, как убить тролля. Ты знала, что тролль весьма ценится на черном рынке?

– Ты решила заняться контрабандой?! – воскликнула Матильда и, подбежав к двери, повернула ключ на два оборота. – Лиля, что ты задумала?

– Ничего такого. Просто мы с Рикконом разговаривали и разговаривали… Он, оказывается, может увлекательно рассказывать даже о ядах, ты знала?

– Нет, не знала.

– И я не знала. – Лиля взглянула на себя в зеркало. – А еще у него глаза серые, как грозовое небо. Красивые.

– Ясно, – покачала головой Матильда. – Ты влюбилась.

– Что? Нет, глупости. Он мне нравится, конечно, но чтобы влюбиться… Нет, точно нет. – Девушка провела пальцем по зеркальной поверхности и оглянулась на подругу. – Я просто поменяла тактику общения.

– Сколько прошло с того маскарада? Неделя? Так вот, за эти семь дней не было ни дня, чтобы ты не упомянула, как замечательно танцует лорд, какие у него теплые руки, какие широкие плечи и приятный голос. Лиля, ты определенно относишься к нему по-особенному.

– Нет.

Матильда пожала плечами:

– Ты сколько угодно можешь рассуждать о тактике и твоем решении оставаться собой, а не подстраиваться под ситуации, но со стороны виднее. – Камеристка вынула из ее прически шпильки и позволила длинным алым локонам рассыпаться по плечам. – И это не просто симпатия, все намного глубже.

– Нет.

– Вот упертая.

– Ты не права. Он мне нравится, но любовь… – Лиля прикрыла глаза. – Любовь – это нечто иное.

– Что же?

– Это обоюдное чувство. Любовь не может быть односторонней.

– Ты ему тоже нравишься.

– Но иногда кажется, – шепнула Лиля, – что Риккон меня всего лишь терпит.

– Все совсем не так. – Матильда постаралась произнести это как можно мягче. – Он привыкает. Ты показала ему столько разных лиц за столь короткое знакомство, что он боится вновь ошибиться. Вот увидишь, все будет хорошо.

– Обычно это я тебя успокаиваю, – хмыкнула Лиля.

– Ну что ж, всем когда-нибудь приходится меняться ролями. Давай помогу снять платье. Знаешь, а ведь я иногда тебе завидую, – внезапно призналась камеристка. – Ты легкая, светлая, летишь туда, куда дует ветер. А меня с места не сдвинуть.

– Ты много путешествовала.

– Я не об этом… Ты не боишься ошибиться, не боишься сделать что-то неправильно и попасть под осуждающий взгляд. Не боишься вызвать порицание. Меня же воспитывали по-другому. Настоящая леди не должна позволять себе… и огромный список запретов! А ты свободная. В мыслях, в действиях. Ты как свежий воздух. Тогда, на празднике, спрятавшись под маской, я на одну ночь