Лиля встала с кушетки и, сделав несколько шагов, резко остановилась.
– А впрочем, меня волнует только один вопрос. Ответишь честно, и клянусь, отпущу без всяких претензий! Иди куда хочешь, еще и денег дам, чтобы лихом не поминала.
Матильда помедлила, а потом – о чудо! – все же кивнула.
Отлично! Есть контакт! Теперь главное, чтобы с крючка не сорвалась. Лиля пристально следила за каждым движением.
– Кто тебя приставил ко мне? – негромко спросила она. – Не поверю, что случайность. Император? Артемис? Сам Риккон? Кто?
Камеристка чуть заметно вздохнула и, видимо на что-то решившись, повернулась. Впервые с начала разговора она подняла взгляд.
Лиля заранее сдвинула брови, приготовившись встретить жалостливо-щенячий взгляд.
– Да никто не приставлял, – устало отмахнулась Матильда. – Никто. Сама захотела, сама организовала. Все сама.
– Так и хочется сказать «не верю». Не увиливай, Мотя.
– Терпеть не могу это сокращение, не называй меня так, пожалуйста, – неожиданно спокойно и даже как-то… достой-
но ответила женщина. – Глупо звучит.
– А как же называть?
– Позволь представиться. – Она расправила плечи и приподняла подбородок, принимая позу, совершенно не соответствующую личной горничной. – Я – леди Матильда. Настоящая наследница Златодола.
Все это время Риккон ожидал невесту в гостиной. Он был уверен, девчонка не утерпит и сама расскажет все, что касается камеристки. Хотя, если честно, у лорда и без этого дел по горло. Но Блай настаивал…
К его огромному изумлению, Лиля так и не появилась. Слуги передали, что молодая госпожа удалилась в свою комнату, а буквально через пару минут туда поднялась и камеристка.
Риккон нахмурился. Он чувствовал, что происходит что-то странное. Именно сейчас, в эту минуту, закладывался фундамент ближайшего будущего, и собственное бессилие просто-напросто обескураживало.
– Не суетись. – Горбун потянулся, отчего больные кости хрустнули с особой силой, и почесал лысую макушку. – Придет время, все узнаешь.
– Меня не устраивает информация, полученная с опозданием, – отрезал лорд.
– А что ты можешь сделать? Давай, вновь ворвись в спальню, устрой допрос. Поможет?
– Поможет.
– Нет, Риккон, не поможет. – Блай, как мог, откинулся на спинку кресла. В некоторые дни спина болела сильнее, чем обычно. А виной всему расшатанные нервы. – Прикажи подать вина, что ли…
– Напиваешься с утра?
– И что? Не в первый раз.
Риккон усмехнулся, но кликнул служанку и, передав просьбу, вновь вернулся к тревожной теме.
– Поддельное письмо меня выбило из колеи, – признался он. – Ты знаешь, кто автор?
– Конечно, – горбун улыбнулся. – Да тебе и самому это известно, зачем спрашивать?
– Значит, все-таки Лиля… Кто бы мог подумать! Она с собой привезла предателя! – Риккон помрачнел. – А я ведь до последнего надеялся, что ошибся.
– Надеяться глупо. Надеясь на лучшее, можно пропустить худшее, а потом будет поздно что-то менять.
Принесли вино. Блай с удовольствием пригубил бокал и с усмешкой заметил, как лорд тоже потянулся к напитку. Да уж, что и говорить, утро выдалось не из легких.
– Невеста-то с характером, – заметил горбун. – Но в целом хорошая девочка. Присмотрелся бы ты, что ли.
– О нет-нет! – Риккон выставил перед собой руки, словно эту самую невесту уже бросили в его объятия. – Я надеялся обойтись без невесты вообще.
– Ну и зря. Сколько можно бобылем ходить? Вокруг тебя вечно рой претенденток, а ты, как индюк, даже голову в их сторону не склонишь.
– Предпочитаю не торопиться.
– А вот император считает иначе.
Лорд поморщился и, залпом допив вино, налил себе вновь.
– Я поговорю с ним.
– Не стоит. Я уже поговорил. – Блай хмыкнул, выжидающе поглядывая на друга.
– Уговорил отменить глупый приказ?
– Нет, попросил придумать новый.
Казалось, Риккон сначала не обратил внимания на эти слова, уж больно спокойно улыбнулся, но потом…
– Что?! – воскликнул он, вскакивая с места. – О боги! Блай, как ты мог?! Какой, к драконам, приказ?! Смерти моей хочешь?
– Да успокойся, успокойся, – ухмыльнулся горбун. – Чего вызверился? Я письмо только что отправил. А ну не злись! О твоем будущем беспокоюсь.
– Ну спасибо… друг ты мой заботливый.
– Да, заботливый. Чего ядом плюешься? Я тебе не наивная невеста, чтобы с непривычки трепетать. Отмоюсь. А ты потом жалеть будешь.
Риккон потер лоб:
– Зачем? Кто тебя просил? Все же хорошо было.
Горбун встал и, сделав пару шагов, покачал головой:
– Чего хорошего-то? Ничего. Сам видишь, распри пошли, люди слухи пускают, из тебя изверга делают. У нас ведь империя живет по традициям, что предками заложены, сам понимаешь, нет в них ни единого слова про то, что здоровый мужик должен жизнь в одиночестве прожить. Завел бы себе супружницу потолковей, наследников народил. А то… Тьфу. Нянчишься со своей магией, как купец с сундуком. К девкам на деревню ездишь. Думаешь, никто не знает? Все знают! Все видят! А кто пошустрее, небылицы слагает, будто в Чернолесье колдун темный правит. Имение чародейством получил, к чистой девице прикоснуться не смеет, только по бл… гм… по распутницам катается. Чего молчишь? Сам слышал, поди.
– Слышал, – буркнул лорд и вновь сел в кресло. – Только и ты пойми…
– Да все я понимаю. И про матушку твою помню, и про отца. Но ведь не во всех семьях одинаково живут. Многие счастливы. – Блай вздохнул. – А на меня не ругайся. На то ты с императором дружбу-то и ведешь, чтобы помогать друг другу в случае надобности. А у тебя, уж прости, самая настоящая надобность. А то, что приказ глупый… Так он все постарался учесть, знал же, что изворачиваться будешь.
– Значит, выхода нет? – как-то совершенно безрадостно констатировал Риккон.
– Почему же нет? Есть. Выход всегда есть, просто ты прими его по-доброму, а не в штыки. Девочка-то славная. Я ж тоже поначалу думал, что дурная, но нет, пригляделся… Хорошая, смекалистая. Тебе в самый раз.
Лорд искоса взглянул на горбуна.
Среднего роста, непропорциональный, но в остальном вполне приличный. Не будь злополучного горба и изуродованного лица, он внешним видом совершенно не выделялся бы из общей среды великосветских франтов. Блай прекрасно служил, отличался исполнительностью, редкой добросовестностью и трудолюбием. Осторожный, верный, умеет молчать – такой помощник на вес золота.
Некоторые ставили ему в вину привычку к излишнему философствованию, но будем честны, не такой уж это большой недостаток.
Однако сейчас Риккон видел перед собой совершенно другого человека. Сильного, деятельного, способного самостоятельно решать вопросы там, где сильные мира сего допустили оплошность.
Лорд выдохнул. Неужели Блай прав? Неужели он так закоснел в своих собственных трудностях, что не заметил очевидного?
Это все следовало хорошенько обдумать, а пока можно заняться поддельным письмом. Подделка императорской подписи – это вам не шутки.
Пока хозяин Чернолесья опустошал запасы вина, Лиля в очередной раз призвала на помощь всю свою логику и старательно делала выводы. Именно от умения мыслить в нестандартных ситуациях зачастую зависит жизнь любой попаданки. А Лиля ведь не любая, Лиля особенная, и именно поэтому логикой пользовалась хоть и женской, но невероятно действенной.
Новости произвели впечатление. Возможно, для кого-то это и было предсказуемым, но Лиля
