– Что вы имеете в виду?
– Только то, что сказал. – Блай неожиданно подмигнул. – Да ты не бойся, когда тайн много, даже интереснее. Ты только не позволяй этим тайнам жизнью руководить, сама играй, потроши, с места на место переставляй, но судьбу свою трогать не позволяй. Ну да ладно, заговорился что-то, дай сюда книгу, сам положу на место. А тебе другую занесу.
Лиля нехотя отдала:
– Спасибо за предупреждение, учту…
– Учти-учти. И покумекай на досуге, говорят, мыслительный процесс очень уж хорош для женского ума, хоть и непривычен. Так что, новую книгу заносить, что ли?
– Не надо.
– Как хочешь, я все равно мимо твоей спаленки пойду. – Горбун похлопал себя по карману. – Вот гонца с письмом пошлю и сразу обратно.
– Все равно не стоит утруждаться, спасибо.
– Тогда до утра, девка. А чтиво новое за завтраком дам.
Он отвесил очередной корявый поклон и поспешил дальше. А Лиле вдруг захотелось поинтересоваться:
– А куда вы письма по ночам шлете? Или это тоже тайна?
– Никакой тайны, – обернулся Блай. – Императору шлю. – И, загадочно пошевелив бровями, ушел.
Ночь уже подбиралась к утру, а неугомонная попаданка все еще не спала. Снова и снова вспоминала она разговор и делала неутешительные выводы. Разобрав по полочкам реплики, совсем приуныла. А история-то вовсе не радостная вырисовывается. Эх, во что же она ввязалась? Кому верить? Уродливому горбуну или кудрявому Артемису? От кого ждать подвоха? От друга жениха или же от его рьяного противника, не поленившегося притащить невесту из другого мира, лишь бы не допустить брака?
Н-да… Загадка. Как бы не попасть впросак. И ведь не спросишь. Так и придется своими силами, постепенно, по чуть-чуть приоткрывать завесу тайны. Ведь прав Блай, не всем верить можно. И в своем мире можно ошибиться, а уж в этом… Все люди новые, по характеру странные. Надо было приглядеться получше, а потом действовать, а Лиля как истинно русская душа сначала согласие дала, а уж потом задумалась о последствиях. Ну да ничего, на то она и попаданка, чтобы делать не так, как тут привыкли. Глядишь, и результат будет неожиданный.
И все-таки, кто из них лжет? Артемис или горбун? А может, оба?
Следующий день не принес ничего нового. Риккон куда-то отъехал по своим магическим делам (как-никак волшебник из него неплохой, так люди говорят), горбун тоже внезапно испарился. А Лиля старательно избегала компании Артемиса. Она совершенно не представляла, как себя вести с ним. Вроде и оснований для обвинений нет, и в то же время крохотное зерно недоверия легло в благодатную почву. Даже Матильда старалась не упоминать в своих разговорах златодольского мага, щебетала что-то абстрактное и при любой возможности старалась избавиться от общества госпожи.
Скукота, одним словом.
А вот назавтра стало повеселей. Хотя все началось до смешного обыденно.
– Леди Лилия, – Матильда распахнула шторы, – пора вставать.
– Ну-у…
– Скоро завтрак, вам надлежит привести себя в порядок.
– Мотя-а-а…
– Госпожа, лорд Риккон вернулся, уже спрашивал про вас.
Лиля разлепила один глаз:
– Что спрашивал?
– Интересовался, успеет ли он поговорить с вами до завтрака.
– А ты что ответила?
– Что конечно успеет.
– Неправильный ответ, – зевнула Лиля. – Я еще сплю.
Матильда скептически оглядела взлохмаченную хозяйку:
– Вы проснулись. И уже готовы к водным процедурам.
– Не-а, ни капли не готова.
– Поверьте мне, готовы, – уверенно кивнула камеристка. – Лорд упомянул, что у него какой-то сюрприз.
Лиля мигом откинула одеяло:
– О, тогда готова! Доставай алое платье.
– Нет, там непозволительно большое декольте, – возразила камеристка.
– Нормальное.
– Нет, миледи, надевать такое с утра нельзя, только ближе к вечеру. Лорд сочтет вас распутной.
– Распутной? – замерла на полпути Лиля, обдумывая ее слова. – Как думаешь, это оттолкнет его или нет?
– Лорда? – Матильда поджала губы. – Осчастливит.
Как ни странно, но с каждым днем камеристка становилась все откровеннее, позволяя себе не только поучительные нотки, но и довольно дружеские. Словно какая-то струна, натянутая до предела в самом начале, сейчас давала слабину, позволяя изредка видеть ее истинное лицо. И это лицо Лиле нравилось.
Надев более скромное платье, которое Матильда назвала приемлемым, и заплетя волосы в тяжелую косу, молодая госпожа придирчиво глянула в зеркало:
– Чего-то не хватает.
– Чего? Все в норме. Ничего лишнего, ничего недостающего. Идеально.
– В том-то и дело. Слишком хорошо. – Лиля сморщила нос. – Сделай что-нибудь.
– Что же я сделаю?
– Да вон хоть сажей мазни мне по лбу. Только пожирнее.
– Знаете что, миледи… – Матильда расправила плечи. – Хотите позориться, так позорьтесь от своего имени, а звание хозяйки Златодола оставьте неприкосновенным. Вам ведь не просто так его вручили. Ой!..
Лиля медленно растянула губы в зловещей ухмылке. Вот и попалась рыбка золотая! Надо же было так оговориться.
– Вот тебе и «ой», – прошипела она, подходя к служанке вплотную. – Что же ты так разгорячилась-то? Забыла, как вести себя должна? Мне стоит тратить время на расспросы или сама все расскажешь?
– Госпожа, я…
– Мотя, не нервируй меня!
– Я еще же ничего такого не сказала!
– Иногда хватает и пары ненароком оброненных слов, – многозначительно заметила Лиля. – Знаешь, как выглядит ситуация со стороны? Ты, вся такая благовоспитанная, надменная, до отвращения зацикленная на порядке и правилах, вдруг поступаешь на службу в богатый дом, где – вот незадача! – хозяйкой является особа, которая плевала на все твои правила с высокой башни. Так?
Камеристка нервно кивнула:
– Вы очень проницательны… Все именно так.
– Да нет, не все так.
Лиля направилась к двери и, повернув ключ в замке несколько раз, спрятала его к себе в корсет. Осторожность никогда не бывает лишней. Нельзя позволить Матильде уйти без ответа. Если уж она умудрилась оговориться, надо воспользоваться ситуацией до конца. И пусть оговорка незначительна, пусть нет настоящих доказательств, но у попаданки есть одно огромное преимущество – она читала про Шерлока Холмса.
– А ведь все элементарно, Мотя. – Заложив руки за спину, Лиля прошлась по комнате. – Ты слишком хорошо воспитанна для горничной – это раз. Ты слишком образованна – два. И наконец, ты слишком много лжешь – это три.
– Госпожа!
– Как давно ты устроилась в Златодол?
– Я уже говорила. И не раз.
– Как давно ты стала камеристкой для златодольской наследницы? Отвечай!
– Около года назад! Почти.
– Как-то обтекаемо звучит твое «почти», – прищурилась Лиля. – Артемис сказал, что тебя наняли на работу за пару дней до моего приезда.
– Артемис? Это ложь.
– Правда? А может, мы у него спросим? – все больше и больше забавлялась госпожа. – Устроим очную ставку по всем правилам детективного жанра.
Матильда приоткрыла рот, явно намереваясь что-то сказать, да не успела. Дверь в спальню распахнулась.
– Риккон? Какого черта? Заперто же!
