Любоваться перекошенным от ненависти личиком сумасшедшей рыжей я не стала. Выдернула локоть из ее побелевших пальцев и пошла прочь.

— Ты еще пожалеешь, что вообще здесь появилась! — понеслось в спину сдобренное ядом обещание, которое не слишком-то впечатлило.

Поздно, милочка. Какая-то часть меня уже горько жалела, что я сразу в Рэстан не подалась. Ведь тогда удалось бы избежать стольких проблем!

ГЛАВА 24

— У тебя слишком счастливый вид для завалившей зачет, — проворчала Лэн и несильно стукнула Радишу расческой по макушке, чтобы не вертелась. — Сиди смирно!

— Сижу, — покорно выдохнула подруга и вновь мечтательно улыбнулась, глядя на свое отражение.

Ярко-синее платье с завышенной талией ей безумно шло, как и накрученные Лэн локоны, спускающиеся на открытые плечи. Жаль, что такая красота останется незамеченной…

За пару дней до бала академию облетела долгожданная новость: сектантов, лишивших город покоя, нашли и частично повязали, частично разогнали, но потрепали сильно, так что даже сумевшие уйти еще долго не оправятся. Эта группа оказалась небольшой и не слишком-то сплоченной. Зато чувства собственного величия и неуязвимости ее членам было не занимать, за что они в конечном счете поплатились. Со следующей недели переставал действовать запрет на выход в город, и общее настроение, приподнятое в связи с балом, взлетело до небес. Но Радиша все равно отказалась расставаться с амулетом. Так ей было спокойнее, и, наверное, она права, но сейчас, глядя на свою «близняшку», я чувствовала острую досаду оттого, что ей не доведется показать себя настоящую. Зато Радишу это совершенно не волновало. Она просто-таки сияла, и, видя ее счастье, успокоилась и я.

Неприятную ситуацию с Алеком Лэн, как и обещала, разрешила. Он поклялся сохранить секрет Радиши, и оснований не верить ему не имелось. Как и злиться на Лэнис, забывшую рассказать о талантах братца. Нежно-розовое платье и перекинутая через плечо светлая коса затейливого плетения придавали ей вид романтичный и невинный. Девочка-ромашка… В такой несгибаемый характер ни за что не заподозришь. Если не увидишь, как она, ругаясь сквозь зубы, причесывает не в меру рассеянную подругу, десятью минутами ранее выставив незадачливого кавалера за дверь — со строгим наказом ждать сколько придется, если, конечно, не хочет провести бал и остаток жизни в гордом одиночестве.

Со мной госпожа будущая целительница уже закончила, и я стояла у окна, боясь лишний раз шевельнуться и борясь с желанием прилипнуть взглядом к зеркалу, у которого Лэн все еще сражалась с волосами Радиши. Все-таки платье было волшебным… и превращало меня в настоящую принцессу. Накануне бала я, опасаясь за его сохранность, испробовала все изученные на тот момент чары. И неизученные в придачу, хотя для этого и пришлось полистать учебник. Подруги тоже возжелали чудес бытовой магии, и я честно зачаровала наряд Радиши, а вот на Лэн сил уже не осталось. Но она не расстроилась. Аккуратно сложила свое платье в чехол, невинным тоном уточнила, где живет Джас, и ушла. Вернулась поздно, с зачарованным платьем и настолько довольная, что я потребовала поклясться, что Джас жив и хотя бы относительно здоров.

Взгляд вновь помимо воли скользнул к зеркалу. Боюсь, вид у меня был не менее счастливый, чем у витающей в облаках Радиши… Я нервно провела ладонью по уложенным в прическу волосам, поправила кокетливые прядки, нарочно оставленные Лэн на «свободе», скользнула кончиками пальцев по браслетам на левой руке.

Магистр Стай все же научила нас плести простейший амулет, заодно показала, как можно воссоздать практически любой материал, будь то обычная нитка или же шерстинка единорога. И ее метод отличался от метода магистра Кэр, продемонстрированного нам на общей лекции. Прежде всего — уровнем сил, необходимым для результата. Ну и самим результатом, который на сей раз не заставил себя ждать. Сложное, энергоемкое заклинание, приносящее опустошение и… восторг. Восторг созидания. И пусть пока что нам, полностью выложившись, удалось воспроизвести лишь одну-единственную шерстинку — оно того стоило.

У меня получилось сплести не один, а целых два браслета. Хватило и сил и желания, смешанного с неведомым ранее азартом. Сантея Стай долго вертела мои поделки в тонких пальцах, а потом, одобрительно улыбнувшись, посоветовала подарить второй браслет тому, кому сердце подскажет.

Пока что сердце молчало. Зато нестерпимо захотелось надеть браслеты на бал. Сразу оба. Наверное, не очень уместное украшение, но, выполненные в зелено-фиолетовых цветах, они вполне гармонично сочетались с платьем.

С подоконника послышался тихий шорох. Бумажный голубь, залетевший в комнату час назад, нетерпеливо подпрыгивал, намекая, что неплохо было бы и ответить на послание, состоявшее всего из двух слов.

— Не передумала? — озвучила оные Лэн, закручивая последнюю прядку.

— Нет.

Я схватила голубя и завалявшийся там же, на подоконнике, огрызок карандаша, нацарапала ответ и выпустила вестника в приоткрытое окно.

— Ну и зря, — припечатала Лэн. — Это было бы полезно. Причем обоим.

Я рассеянно пожала плечами. Понятия не имею, какую пользу извлечет Дан из того, что я пойду на бал с Марком. Для себя тоже ничего заманчивого не видела. Разве что назло Дану, но кому от этого легче будет?

Настроение поползло вниз, и я, упрямо закусив губу — под негодующий вопль Лэн, чтобы не смела есть помаду, — сосредоточилась на более приятном. Сияющая Радиша для этих целей вполне подошла, более того — заразила своей радостью, и всего через несколько мгновений мне вновь захотелось улыбаться.

К демонам проблемы и запутанные отношения. Хотя бы сегодня, потому как, увы, никуда мы друг от друга не денемся. А вот праздники не настолько часты, чтобы позволять чему бы то ни было их портить.

Еще с вечера вся академия, и изнутри и снаружи, преобразилась, засияла яркими огоньками, расцвела диковинными иллюзорными цветами, превратившись в сказочный замок. Для полноты картины не хватало только парящего над башнями дракона. Но если учесть все обстоятельства, то, пожалуй, как раз драконов нам и не нужно. Мне так уж точно.

Первокурсников к подготовке бала по давно устоявшейся традиции не допускали. Лэн, в прошлом году, по ее же собственному признанию, немало негодовавшая по сему поводу, на этот раз сама не захотела участвовать, а потому убранство огромного зала, предназначенного для торжественных мероприятий, оказалось для нас сюрпризом.

Едва шагнув за порог, я словно в недавнем сне оказалась. Приглушенный мягкий свет; окна, затянутые лунным туманом, словно двери в иные миры; колонны, увитые изумрудно-зеленым, загадочно мерцающим плющом, и сияющие бабочки всевозможных оттенков, под легкую, ненавязчивую мелодию порхающие меж столь же ярких, радостно улыбающихся студентов и преподавателей академии, коими полнился зал. Одна бабочка, не особо крупная, золотисто-лиловая, опустилась на мое плечо, где и застыла подобно необычной брошке. Прогонять ее не стала