– Командос, найдите этого ублюдка, – приказал оберст. – А мы, танкисты, займемся трофеями.

Трофеев на заводе обнаружилось меньше ожидаемого. За четверть века фирма разобрала на металл и запчасти почти двадцать тысяч танков, но к моменту вторжения из космоса переживала не лучшие дни. Всю лишнюю бронетехнику порезали, оставив каждой стране НАТО положенные 225 танков.

Сейчас во дворе завода выстроились аккуратными рядами несколько десятков боевых машин пехоты «Мардер». Машины были далеко не новые, снятые с вооружения после запуска в производство БМП «Пума». Семь таких тридцатитонных красавцев стояли на трейлерах, прицепленных к танковым транспортерам «Фаун» и «Элефант». Еще шесть транспортеров были готовы увезти на фронт старые немецкие танки «Леопард-1», на двух «фаунах» стояли древние «шерманы» и еще на одном – более современный американец М-48 «Паттон».

Проявив рвение в надежде избежать наказания за предательство, гауптгефрайтер Дитмар Классен объяснил, что всю последнюю неделю гражданские работники предприятия при участии пленных армейских механиков ремонтировали сосредоточенную в Dismantling технику. На его памяти не меньше тридцати машин были отправлены в разные воинские части оккупантов – и на Восточный фронт, и на Западный.

В офисе коменданта разведчики нашли толстую кипу бумажных отчетов, составленных по старинке – от руки. Сам комендант Урбонас получил при захвате тяжелую рану в живот, на защитников планеты смотрел с нескрываемой ненавистью, но на вопросы отвечал. Видимо, не растратил инстинкт самосохранения.

Из его показаний и бумаг удалось понять, что персонал фирмы разобрал много единиц боевой техники, чтобы восстановить хотя бы часть танков, самоходок и бронетранспортеров.

– …нам повезло, что вы напали не вчера, – злорадно сообщил литовец. – Вчера здесь было вдвое больше машин. Колонна «паттонов» и «леопардов» ушла своим ходом на берлинское направление, и много «шерманов» и «комет» мы погрузили на транспортеры и отправили против русских.

– Вижу, – мрачно сообщил оберст фон Рихтер, перелистывая бумажную документацию. – Вы забыли сказать о трех «леопардах», отправленных на северный участок… Откуда вы набрали столько старинного железа?

– Не мы, – опустив голову, простонал Урбонас. – Еще до прибытия освободителей технику доставили со всей Европы и даже из Азии. В арсеналах разных стран НАТО и Ближнего Востока сохранились еще с пятидесятых годов старые танки, не успели на переплавку отправить… – Он заскулил: – Герр оберст, умоляю, мне нужен врач!

– Обязательно, – заверил истекавшего кровью врага фон Рихтер. – Только последний вопрос. Как могли вы, старший офицер Северо-Атлантического блока, перейти на службу этим чудовищам? Как могли служить тем, кто посягнул на великую европейскую культуру?!

– Освободители – вовсе не чудовища, – с горячностью возразил предатель. – Они принесли новую цивилизацию. Они – сила, и я, как разумный гражданин, стал на сторону тех, кто сильнее жалкой земной расы. Служба Ташихному гарантирует прекрасное будущее. А кому служите вы, герр оберст, и вы, гауптман? И когда, черт подери, вы отвезете меня в госпиталь?

– Нет у нас ни госпиталя, ни врача, – обрадовал его герр оберст. – Впрочем, не сомневаюсь, что служба мохнатым ублюдкам обеспечит ваше прекрасное будущее.

Затем оберст совершил акт гуманизма, добив умирающего выстрелом в упор из штатного USP. Убрав пистолет в кобуру, Радульф фон Рихтер уложил в рюкзак захваченные документы и приказал готовиться к эвакуации.

Саперы еще минировали машины, которые невозможно вывезти с завода, а танковые транспортеры один за другим покидали территорию компании. Рютмюллеру достался ржавый «Леопард-1», стоявший на ремонтной площадке. Транспортера для него не нашлось, но Дитмар Классен уверял, что машина способна самостоятельно двигаться, причем в баках есть горючее, а в боевом отделении даже размещен боекомплект, пусть и неполный.

Вайс сел за рычаги, а Классена гауптман поставил на место заряжающего, пообещав пристрелить, если попытается снова предать. «Леопард» сильно дымил мотором, неприятно грохотал ходовой частью, однако бодро покинул заводской двор. По приказу полковника они заняли позицию в роще с заданием держать под огнем перекресток шоссейных дорог на случай погони. Рядом с ними стали в оборону «паттон» обер-лейтенанта Кнута Вебера и «базука-джип» лейтенанта Вальтера Краузе.

Высунувшись по пояс из люка, Франц скептически оглядел сверху свою новую машину. Конечно, не Т-34 и не «панцер-четверка», но и не «Леопард-2», на котором он роскошествовал до вторжения. Впрочем, гауптман понимал, что не стоит привередничать: его танк был сейчас как бы не сильнейшим из уцелевших на Европейском театре военных действий. Пушка в 105 мм и два десятка снарядов в укладках внушали уверенность. К тому же умельцы из фирмы Dismantling ухитрились наварить на башню стандартную противокумулятивную решетку, стоявшую в последние годы на всех танках бундесвера. Такая же решетка защищала и М-48.

Командир соседнего танка крикнул через разделявшие их машины тридцать метров:

– Франц, тот литовский предатель задал интересный вопрос: за кого мы сражаемся? Правительства и бундестага нет, Генеральный штаб уничтожен. Страной управляют неведомо кем назначенные политики, а в бой нас посылают случайно уцелевшие генералы. Ты думал об этом?

– Много раз обсуждалось, – прокричал в ответ Рютмюллер. – Мы защищаем Германию от вторгшегося врага. И не только Германию, но и всю человеческую расу. Тебе непонятно?

– Понятно. Хотя было проще, когда готовились против русских.

– К твоему сведению, я наполовину русский, поэтому всегда надеялся, что против родственников не придется воевать.

Их разговор прервала показавшаяся с востока колонна «базука-джипов». Танкисты расстреляли противника с большой дистанции. Потеряв четыре машины из семи или восьми, наемники пришельцев отступили. Повторная атака также не принесла врагу успеха, лишь на фермерских полях прибавилось три костра. Ответный огонь станковых базук был неточен, лишь одна реактивная граната разорвалась неподалеку от танков, не причинив ущерба.

Потом пришла радиограмма от полковника, и отряд гауптмана Рютмюллера, оставив позицию, двинулся на запад, на соединение с главными силами.

Глава 9

Траектория траков пройдет в неизвестность по жизненной глади

За два дня наступления бригадная группа вклинилась в неприятельскую территорию на полсотни километров. Повоевали знатно: выбили противнику две дюжины «виккерсов» и «панцер-троек», несметное число «арабесок» и «сербиянок», а также несколько сотен одурманенных гипнозом наемников. Часть вражеских машин – в основном внедорожники с пулеметами и безоткатными пушками – были захвачены почти неповрежденными и пополнили технический парк мотострелков.

Не обошлось без потерь – на полях осталось семь танков,