– Знаешь, Цамба, если горы дрожат, а звери волнуются, то это значит, что мы с тобой вчера выпили слишком много «перцовки», – попытался пошутить Лавров.
Но Цамба стоял как вкопанный, будто увидел привидение. Его глаза выражали неописуемый ужас.
– А если птицы сошли с ума? Это тоже от «перцовки»? – спросил он.
Виктор посмотрел туда, куда смотрел Цамба. Из поднебесной выси камнем вниз падал орёл.
– В сторону! – крикнул журналист и оттолкнул проводника.
Через долю секунды на то место, где стоял мужчина, плашмя упала хищная птица. Она была мертва…
– Какая-то аномалия, – прокомментировал случившееся украинец и почувствовал тупую боль в висках, – знаешь, Цамба, давай выбираться наверх. Похоже, это меняется давление, поэтому они все так себя ведут – и звери, и птицы…
Всю дорогу беспокойные горы пугали Цамбу и настораживали Виктора. Будучи убеждённым материалистом в молодости, журналист превращался в субъективного идеалиста, и это ему определённо не нравилось. «А может быть, ты просто заболел, Виктор Петрович? И пора провести лечение украинским селом? С картошкой, салом и домашней самогоночкой? Приеду домой, так и сделаю», – успокаивал себя Лавров.
Нервное напряжение не спадало до самого прибытия к заветному повороту, где куда-то в поднебесье уходила тропинка к пещере и где вот уже много лет не появлялись даже монахи Храма Белой Горы. Виктор и Цамба в этой горячке прибыли на место на четыре часа раньше запланированного. Глубокой ночью, на удивление, здесь их уже ждал верный Сударшан.
– Братан! Посмотри, что я тебе принёс! – радостно кричал бывший студент из Харькова.
Виктор включил фонарик и обомлел. В руках неварца был старый добрый «АК-47». Журналист был поражён оперативностью ресторатора.
– Ты где взял такую пушку, пройдоха? – засмеялся Лавров.
– Где-где… В Караганде! – совсем уж по-нашему ответил Сударшан.
Виктор расхохотался один, поскольку, кроме неварца, русский язык здесь понимал только он.
– Ты слышал, как дрожали горы? – спросил Цамба Сударшана.
– Нет. Я так быстро бежал, что ничего не видел и не слышал, – ответил ресторатор, – правда, в Царанге говорят, что скоро будет беда. Будда накажет грешников…
– Ну, это не про нас. Мы не грешим, – смело сказал Виктор и тут же предложил: – Пойдёмте ставить ловушки.
– На кого? – удивился неварец.
– На человека.
– Но это грех! – запаниковал суеверный Цамба.
– Я думаю, что против таких людей, как Отто и американец, – это не грех, – сделал неожиданное умозаключение Сударшан, – пойдём братан-Виктор, я готов.
Чистое небо не добавляло покоя. Длинный караван шел горными тропами, минуя отдельные участки маленьких поселений. Разноцветная колонна нанятых бутанцев, гурунгов и агентов спецслужб вперемежку шла пешим строем. При некоторых были кони, кто-то всю дорогу шёл на своих двоих, но все они подчинялись двум руководителям – Отто Рану и Стиву Милутиновичу. И Отто, и Стив понимали, что цель у них общая и достичь её можно лишь в союзе. Удивительно, как один человек – украинский журналист Виктор Лавров – не только стал на пути сразу двух мощнейших группировок, но и невольно их объединил. Вереница людей шла в сторону Царанга – туда, куда из другой части гор выдвинулся Виктор. Путешествие затянулось. Было позднее утро, а до заданной точки нужно было ещё идти и идти. Кони были неспокойны даже на относительно ровных участках пути, и люди, которые вели их под уздцы, удивлялись такому необычному поведению животных. Обычно лошади боятся не высоты, а крутизны спуска, но сегодня складывалось впечатление, что колонна всё время двигалась под горку. Лошадей приходилось постоянно понукать, не давая стоять на месте, и сдерживать, когда те пытались сорваться на галоп.
– Нехорошо это, – говорили наиболее суеверные бутанцы, – нехорошее дело делаем. Горы волнуются.
Те, кто помоложе, только смеялись им в ответ.
– Не хочешь, не иди. Нам больше денег достанется. А не пойдёшь, что есть будешь?
– Посмотрите туда! – закричал один старый бутанец, указав пальцем в небо на запад от дороги.
Все остановились и стали смотреть, куда показывает их товарищ. Высоко в небе парили орлы. Много орлов. Их было не сосчитать. Обычно хищники редко парят группами, но в этом случае трудно даже было назвать их группой, настолько их было много.
– Я такого никогда не видел, – добавил один старый воин касты гурунгов, – хотя моя бабушка рассказывала, что так было, когда родился мой отец. Тогда сердился Будда, и горы поглотили целые посёлки…
– Прекратить разговоры! – почти ему на ухо заорал Отто Ран. – Марш вперёд! Придём быстро, всем заплачу премию!
Колонна опять двинулась вперёд, хотя даже обещание премии не вызвало у путников энтузиазма.
