Комментарий к Глава 11

Дорогие читатели, я практически закончила: дальше только Эпилог :)

========== Эпилог. ==========

Символы раскрывались последовательно. Сон Локи стал предвестником массовых гонений адептов. Во имя добра кровь теперь лилась рекой. Колдунов и ведьм боялись, как лесного пожара засушливым летом. Участились доносы: родители наговаривали на своих детей, дети — на родителей, соседи — друг на друга. Орден же добивался ответов старыми добрыми методами. Признание в занятии колдовством кого-то спасало от казни, кого-то нет. Кровавая жатва багровым облаком охватила деревни и города, жестокостью угнездилась в душах невежественных людей. Долго продолжались ужасы и страдания людей, вообще не причастных к колдовству, прежде чем страсти стихли и жизнь стала немного налаживаться.

И, когда уже всем стало казаться, что дьявол отступил в тень, уснул в бездонных адских пещерах, на мир обрушилась чума. Она брала всех без исключения, не разделяя бедных и богатых, королей и челядь. Чума не ведала пощады, загребая в свои смертоносные объятия деревни и целые города. Чума беспощадно стирала с лица земли людей как воплощение вселенской глупости. То была расплата за муки невинных.

«Всему своё время», — каждый раз напоминал себе Тор, наблюдая за бесстрастной реакцией брата на ужасы, что творились вокруг.

Всё, что довелось пережить людям за последнее тысячелетие, никоим образом не касалось зеленоглазого колдуна. В одни времена он говорил: «Это расплата за невежество», в другие — «Мудрость вселенной», а потом — «Естественный отбор».

Происходили природные катаклизмы, убийства, массовые и единичные, гонение инакомыслящих. Невежество обретало разные формы и, словно королевский шут, насмехалось над всем живым.

Сказать, что охотника всерьёз беспокоили людские беды, — пожалуй, нет. Его тревожили отдельные люди, с которыми Тор и Локи сталкивались: одним за радушие хотелось отплатить добротой, и в такие моменты братья оказывали щедрую помощь; другим за злобу и коварство колдовская чета платила равноценно.

Многое произошло в мире, который бессмертные знали уже очень давно: гонения, чума, война. Всякое явление возникало и исчезало в какой-то определённый срок, унося миллионы жизней. Всякий раз Тор снова и снова говорил: «Ты ведь можешь это остановить». Всегда лишь констатация определённого факта, даже не просьба. Одинсон точно знал, брат обладал невероятной силой, но всякий раз он слышал один и тот же ответ: «Это их ничему не научит».

Так было во времена начала и рассвета инквизиции, тогда Локи помогал единицам скрыться от святого ордена и начать новую жизнь; во время чумы он подсказал одному отчаянному врачевателю как защититься от болезни; в период Первой и Второй мировых войн Фенрир был сыт, как никогда прежде, упиваясь своей потусторонней властью.

Локи мог остановить все эти события, и это были далеко не простые домыслы. Ещё в те далёкие времена Одинсон знал, что у Локи хватило бы сил свергнуть короля и самому воцариться, но колдун не предпринимал подобных попыток. Он предпочитал бездействовать. Тор, в свою очередь, не мог похвастаться обширными магическими знаниями, хотя изучил множество книг и древних свитков, но у него был один верный инструмент, который действовал безотказно, — он мог управлять непогодой, холодными ветрами и дождями, вьюгой и вихрями. Со своей стороны, он взял манеру Локи помогать людям лишь избирательно, не вмешиваясь в ход событий.

Новое время, означенное рывком вперёд науки, многое изменило в жизни человечества. Наступило очередное затишье. Тор, как и Локи, освоивший в своём бессмертии множество профессий и обладая обширным опытом, мог составить конкуренцию самому эрудированному человеку современности, такое количество знаний и навыков вряд ли мог вместить разум смертного с самым высоким показателем IQ. И всё же Одинсон иногда чувствовал, что не дотягивал до брата в своём стремлении изучить и постигнуть всё, что возможно. Хотя сам Локи так не считал, его бесстрастность по отношению к миру была столь же велика, сколь гордость за старшего брата. Их особо тесные отношения видоизменялись множество раз, но тяга друг к другу от этого не угасала.

Множество женщин и мужчин окружали Тора и Локи все эти века, но так и не нашлось человека, способного отдалить их друг от друга.

***

Тор усердно и до блеска натирал каменную столешницу кухонного гарнитура. Он уже сервировал стол на две персоны, в духовке томилось филе курицы под нежным соусом, распространяя аппетитный аромат на весь дом. Эрос весь извёлся в ожидании обеда, он ходил из угла в угол и мяукал, привлекая к себе внимание.

— Я давал тебе сырую курицу, ты не стал, — напомнил Одинсон. — Вот и жди теперь, пока приготовится.

Рутинные домашние дела былм для смертных каждодневным наказанием, для Тора наоборот — поводом для новых открытий и вдохновения. Он любил побаловать брата изысканными и простыми блюдами, десертом и выпечкой. В своё время Локи много времени отдавал приготовлению пищи, радуя Одинсона созданным вокруг него уютом, сейчас эту роль на себя взял бывалый охотник. В последнее время Локи был нарасхват по части своей профессиональной деятельности: нередко ему приходилось давать лекции по судебной медицине в других городах. В эти одинокие дни Одинсон тоже предпочитал работать над очередной книгой. Никогда бы он не подумал, что однажды станет автором популярных исторических романов. Они с Локи многое повидали в своей жизни, и сейчас все эти истории вдруг обрели новую жизнь и увидели свет. Популярность Тора как автора росла с каждым годом, с