Ливийский Тобрук уже позади, вскоре должна быть Александрия, основанная ещё великим Александром Македонским. Александр решил посоветоваться с капитаном – стоит ли дразнить мамлюков? Они здесь в силе, имеют флот и захватить или потопить каракку могут запросто. Сеньор Виталио был человеком разумным, доводы Александра понял.

По команде капитана судно стало отходить мористее, чтобы его не было видно с берега. Море в этих местах довольно оживлённое. Суда из скандинавских стран спускались по Днепру в Чёрное море и далее в Средиземное. Из Генуи в свои колонии в Крыму и на Черноморском побережье Кавказа ходят суда, туда везут ткани, посуду медную, назад – колониальные товары. А ещё бороздят Средиземное море и греки, и болгары, и византийцы. Торговые суда – основа развития прибрежных государств.

Через четыре дня вошли в бухту Константинополя. Город находится на берегу пролива Босфор, где пересекаются важные мореходные пути. Во многом город раньше процветал за счёт торговли, но ныне захирел, как и вся Византия. Александр сильно сомневался, что папа римский одобрит его контакты с императором. Для любого понтифика, Иоанн XXII в их числе, православный – уже не христианин, а почти язычник. Потому рыцари с Византией воевали, совершали походы на Русь, иногда у них получалось пожечь-пограбить, иногда отпор получали, как от Александра Невского. Но все походы имели благословение от папы, а не проводились сами по себе, по воле комтуров или Великих магистров. Потому Александр не обольщался, встречи с императором не искал. А с придворными поговорить было бы интересно. Узнать – каковы силы османов, какие цели перед собой ставят, какие страны подмять хотят? Для короля Диниша эти сведения были бы интересны. Хотя, учитывая местоположение Португалии, та же Византия кажется на краю света. Для Александра же Византия – нечто большее, чем осколок Римской империи. От Византии Русь приняла православие, дочь последнего императора стала женой Ивана III, Русь переняла герб Византии – двуглавого орла. Была какая-то неосязаемая связь между странами.

Придворные вельможи в Константинополе продажны, впрочем, как все придворные при монархах. Через мелких чиновников узнал, кто в фаворе у императора, подкупил слуг Гектора, как звали вельможу. Те устроили как бы случайную встречу. Александр деньги имел, получив от ордена через Рене и от короля через Жила Мартинша. Поэтому чувствовал себя уверенно.

Вельможа был разодет в бархат и шёлк, выглядел изнеженным. Кожа на лице и руках изнеженная, белая, сразу видно – человек воинскую службу или иную не нёс, на солнце не бывал, больше в тени дворцовых стен. Александр первоначально даже разочарован был. Что может знать этот павиан? Однако по мере разговора Александр узнал много интересного. Например, в Золотой Орде правит хан Узбек, притесняющий генуэзские колонии в Крыму и на Кавказе. А османы мечтают создать халифат от «моря до моря» и всё больше теснят исконных жителей – Кавказа, Византии, косо поглядывают на Египет, и мамлюки им вовсе не нравятся. Александр спрашивал и слушал, старался всё запомнить. Но слишком много имён названо и исторических событий, всё упомнить сложно. И хорошо бы встретиться ещё раз. В конце беседы, видя, что его собеседник утомился, Александр достал мешочек с золотыми монетами, вручил его Гектору и спросил, можно ли побеседовать ещё раз.

– Чем вызван такой интерес?

– Я комтур нового ордена Христа, наследника тамплиеров.

По лицу Гектора при этих словах пробежала тень. Воспоминания о захвате и жестокости крестоносцев в Никее в Византии не забыли.

– Орден создан по милости короля Португалии Диниша, и монарх мечтает организовать новый Крестовый поход, не исключено, против османов или мамлюков.

Гектор хотел что-то спросить, уже рот открыл, как Саша опередил его:

– Но поход не будет направлен против Византии, и император Михаил, да продлятся его годы, может быть спокоен. Скорее мы возможные союзники, а не враги. Я комтур, всего лишь третье лицо в ордене, и сделаю всё возможное, чтобы рыцари воевали против османов.

– Хм, занятно. Я такого и предположить не мог. А можно при нашем разговоре будет присутствовать ещё один человек, лицо заинтересованное?

– Есть поговорка. Если знают двое – знают все. А уж трое… Ладно, я не против.

– Тогда через три дня, здесь же. Денег не надо.

– Да? – удивился Александр.

Когда надо, Константинополь подкупал – вождей племён, послов. Убивал ядами, обманывал. Впрочем, политика везде и всегда дело грязное.

На следующий день Александр гулял по городу. Виллы великолепные, но чувствуется запущенность, неухоженность. Зато храмы в точности такие, как на Руси – архитектурой, крестами. А вернее, наоборот, это Русь переняла традиции, архитектуру, веру и многое другое. Не удержался, зашёл в небольшой храм. Службу вёл священник – грек, естественно, на греческом. Покосился батюшка на Александра. Что занесло в храм латинянина? Католики бороды бреют, а православные до Петра I не брили, но до петровских преобразований ещё четыре столетия. Александр слушал проповедь на незнакомом языке, смотрел на иконы, в точности такие, как у него дома, на Руси. И так сердце защемило от тоски, как никогда за все годы на чужбине. Сильно захотелось на родину, хоть всё бросай и иди. За размышлениями Саша не заметил, как паства разошлась. К нему подошёл священник, спросил что-то на греческом.

– Не понимаю.

Саша сначала на французском сказал, потом повторил по-русски. Священник ответил на ломаном французском:

– Что привело тебя в православный храм, чужеземец? Ты же латинской веры.

– Крещён в православии. Живу в чужой стране, приходится приспосабливаться. А когда зашёл, отмяк сердцем, окреп духом.