богатстве Португалии.

– Хм, то, что ты рассказываешь, рыцарь, очень интересно.

– Мне сказали, уж не знаю – верить или нет, что в Византии нет своей армии.

– Это так, всё имеет свою цену. Мой отец, Андроник, посчитал траты на её содержание чрезмерными.

– Кто не содержит свою армию, будет кормить чужую.

Михаил надолго задумался, переосмысливая фразу.

– Пожалуй, верно, – наконец изрёк он. – А не возьмёшься ли ты, рыцарь, за организацию армии, пусть и не такой численности, как раньше.

– Буду говорить откровенно: это невозможно. Разрушить всегда легче, чем создать. В армию надо набрать желающих, причём не иностранцев, а своих граждан. Один язык, одна вера – это важно. Чтобы обучить, нужен минимум год-два. В это время вы, ваше величество, вынуждены будете содержать две армии. Свою, которая будет обучаться, и наёмников, чтобы отбиваться от врагов. И даже не это главное. У вас нет полководцев. Мало иметь армию, надо иметь тех сотников, тысячников, которые будут грамотно ею управлять. Сидя во дворце этому не научишь, будь семи пядей во лбу. Только личный опыт под началом более опытного. Пройдут годы, и будут неудачи, прежде чем армия станет сильной, и у алчных соседей пропадёт желание зайти на твои земли и безнаказанно грабить.

Настала тишина. Слишком страшной и жёсткой оказалась правда, какой её видел Александр. И он не сгущал события, не нагнетал ситуацию. Именно так всё и случится. Великая империя рухнет из-за жадности её правителей, из-за неспособности предвидеть и просчитать вероятные события. По всей видимости, кто-то из придворных вельмож такой вариант наверняка просчитал и ужаснулся и побоялся сказать императору, опасаясь за своё тёплое местечко при дворе. Корабль Византия прямым ходом шёл к айсбергу, и капитан угрозы пока не видел. Аналогия с «Титаником» полная.

Для Михаила и Гектора услышанное было ужасным, повергло в шок. Они понимали, что рыцарь, как воин опытный, сказал правду. Но слышать и принять такую правду им не хотелось. Да, империя потеряла многие земли, уменьшилась в размерах в разы, подверглась атакам соседей, главной угрозой из которых были османы. Но правители считали – обойдётся. Стояла же Византия многие века, и дальше обойдётся, гроза пройдёт, и воссияет солнце. Конечно, воссияет, но уже для других.

Вид у императора и Гектора сделался печальным, расстроенным. Они рассчитывали на более оптимистичную оценку, а услышали ничем не приукрашенную правду. У Михаила мелко тряслись пальцы, волнение его было велико.

Александр стал пятиться спиной к двери. Не принято во дворцах поворачиваться к монаршим особам спиной – неуважение, за которое можно поплатиться опалой, а в восточных странах – и самой головой.

Гектор попыток остановить не делал, Александр вышел из здания. Лошадь никто ему не предлагал, всё же чужак. Сориентировавшись, выбрался со двора императора и направился к гавани. Успел как раз к наступлению темноты. На борту поужинал с рыцарями. Один из них, Эжен, спросил:

– Судя по аппетиту, при дворе не угощали?

– Угадал.

Уже в постели в своей комнате раздумывал, как исчезнуть с судна, чтобы не искали и не считали дезертиром. По большому счёту всё равно, что будут думать о нём рыцари и Великий магистр, но оставлять о себе плохую память не хотелось. Всё же он наследник традиций тамплиеров. Вспомнить де Моле, он вёл себя более чем достойно.

Только события стали разворачиваться быстро. Утром в порт прискакал Гектор, взбежал по трапу на борт. Александр с рыцарями готовился завтракать. Только что прочитали молитву. За неимением капеллана читал библию Александр. Завидев нежданного гостя, Саша пошёл навстречу.

– Приветствую тебя!

– Да, да, и я тебя! У нас беда. К городу идут наёмники. Часть из них ушла вчера, часть осталась.

Александр понял недосказанное. Защитить дворец и императора некому, кроме телохранителей.

– Распорядись насчёт лошадей и приготовь копья, хотя бы десяток.

– Уже.

И впрямь. Через несколько минут на площадь пригнали два десятка лошадей, следом въехала повозка, громыхая колёсами по брусчатке. На повозке, как дрова, лежали копья. Именно те, которыми раньше пользовались катафракты. Наверное, хранились в арсеналах.

Александр приказал рыцарям и оруженосцам готовиться к бою и поторапливаться. Сам начал выяснять у Гектора:

– Где наёмники? Сколько их? Где удобнее перехватить?

Город стоял на семи холмах Босфорского мыса и был столицей Восточной Римской империи почти десять веков. Расположен на стыке Европы и Азии, в очень выгодном месте, по обоим берегам пролива Босфор, соединяющем Понт Эвксинский, он же Русское море, с Мраморным. Чёрным морем его стали называть османы после захвата Константинополя в 1453 году султаном Мехмедом-завоевателем. Город с севера прикрывала мощная стена Феодосия, имевшая девять ворот. К одним из них, Золотым, прибил свой щит Киевский князь Олег. На северном берегу бухты Золотой Рог был район Галата, где с одиннадцатого века располагались дома и торговые лавки венецианцев и генуэзцев, торговых соперников и врагов. После четвёртого Крестового похода рыцарей район этот был частично разрушен и сожжён. От Галаты к старой части города тянулся через бухту мост, построенный ещё при императоре