кошмарного творения Каэр-Ду, ее душа оказалась настолько чужда его внутреннему миру, что свернулась, как капля масла в холодной воде, и закапсулировалась, глубоко уснув посреди безвременья стылого мрака.

Но и это было еще далеко не все, а по сути — всего лишь начало. Даже глубоко уснувшая, душа матери Гарри стала маленьким, но заметным и ярким островком света посреди окрашенного кроваво-багровыми отсветами мира Тэцу, и она, как магнит, как маяк посреди бури, неудержимо притягивала к себе оставшиеся разрозненные крупицы душ трех детей, замученных сотни лет назад.

И со временем — а уж времени, пока все эти годы проклятый меч лежал, замурованный в стену развалин дома Поттеров, прошло достаточно, — все эти стянувшиеся воедино крохи сознаний, фрагменты воспоминаний, отражения пережитой боли и страха, эти лоскутья теней когда-то живых девочек, воплотились в нечто новое, иное, непонятно как существующее, но одушевленное и мыслящее.

И имеющее в этой багряной вселенной, пропитанной силой Первозданной Тьмы и наполненной порабощенными душами сотен темных магов, абсолютную власть на правах первоосновы всего этого иррационального мира.

Эти трое не были возрожденными душами дочерей Ичиро Акамацу в полном смысле этого слова. Это были всего лишь наиболее крупные осколки прежних личностей, пропущенных через чудовищные жернова мучительной смерти и загробного мира, оказавшимся хуже любых земных кошмаров. И которые смогли обрести самосознание, лишь получив ориентир в виде светлой и самоотверженной души чьей-то матери.

Женщины по имени Лили Поттер.

И которую они, умершие в детстве и лишенные материнской любви и ласки, одинокие и брошенные даже после смерти, искренне считали уже матерью своей. Ну а сам Гарри Поттер, вернее, на данный момент о_б_а Гарри Поттера, для них, безо всякого сомнения, были…

— Нии-сан…? Старший братик, тебе плохо? Может, хочешь водички? Вот, я принесла тебе попить… — присела рядом с ним на корточки самая младшая, обеспокоено заглядывая ему в лицо и держа в сложенных лодочкой ладошках набранную холодную, прозрачную воду из ручья.

— Попей, пожалуйста… — жалобно попросила она.

— Нет, спасибо, Сачико, — улыбнулся Гарри, неуверенно поднимаясь и каким-то странным образом вспомнив, или, точнее, восприняв ее имя. — Я просто очень… очень обрадовался, увидев вас всех. Сестрички ведь никогда не бросят братика в беде, да?

— Ятта! — и девочка подпрыгнула, сверкнув голыми, розовыми пятками и обрызгав Гарри расплесканной водой. — Старший братик рад меня видеть! И конечно не бросят! Ну, пойдем, пойдем… — Девочка вновь настойчиво потянула Поттера за рукав, заставляя встать, а потом схватила его руку и, зажмурившись, доверчиво прижалась к ладони теплой щекой. — Пойдем, посидим рядом с мамой! Она, конечно, спит, но все равно будет очень рада! Пойдем!

«Как жаль, что я не смогу рассказать всего, что узнал, тому, другому Гарри, что остался… с другой стороны. Но он парень смышленый, хех, не хуже меня, и, возможно, рано или поздно догадается обо всем и сам. И вытащит нас всех отсюда. Тем более не исключено, что наши с ним общие «сестрички» смогут сделать так, что мы с ним и встретимся… А пока… Как говорила она знакомая дама: «У нас впереди вечность». Не так ли?»

Гарри сидел под раскидистой сосной, рядом со спокойно дышащей матерью, которая по-прежнему спала, чуть склонив голову набок, полулежа на подушках у основания ствола. Старшая дочь Ичиро Акамацу, четырнадцатилетняя Мидори, присела рядом с ней на колени и аккуратно, с нежностью расчесывая гребнем густые, длинные пряди ее темно-рыжих волос.

С другой стороны к Лили пристроилась средняя, Кана, свернувшись калачиком и положив голову женщине на ноги, заботливо укрытые пестрой накидкой. самая младшая же, Сачико, забралась к Гарри на колени и, замерев, прижалась к его груди. А сам Гарри, приобняв ее, испытывал странное и необычное для него чувство… умиротворения.

Не нужно было никуда бежать, сражаться, продираясь к победе сквозь трупы врагов, плести интриги, балансировать на грани падения во мрак, рвать жилы, переступая через себя, убивать и лить кровь…

Все вообще вышло более чем странно.

Он думал, что осознанно жертвует собой — и взамен получил нечто куда более странное и неожиданное, чем жизнь. Он полагал, что хоть на несколько минут, но обрел брата — и внезапно заимел гораздо больше родственников, чем только мог представить. И мама оказалась не мертва. А уж как вернуть ее к жизни, они придумают. Все вместе, ведь их теперь так много. А пока…

У него тоже будет, чем заняться. Эти три всеми покинутые девочки, внезапно, вопреки смерти, времени и даже воле Каэр-Ду, вопреки всему, получили второй шанс. Они еще могут стать людьми, хотя процесс сбора осколков их личностей и их в_о_п_л_о_щ_е_н_и_е, будет долог и непрост. Но это возможно, действительно возможно, надо просто им помочь. Помочь вниманием, участием и теплом. И это будет нисколько не проще, чем сражение с легионами Лоно Хара.

— Старший братик, расскажи сказку! — Сачико выпрямилась, на какой-то миг расплывшись и показав тот, другой, страшный и отталкивающий облик. Но Гарри не отшатнулся, наоборот, еще крепче прижал к себе худенькое детское тело, вполне материальное и ощутимое.

— Да, да, расскажи! — Кана тоже заинтересовано подняла голову, перекатившись на живот. И даже немногословная Мидори отложила гребень и подсела ближе.