лицезрения разрушения самой материи мироздания, жуткой границы жизни и не-жизни, начали сквозить в его словах, передаваясь всем слушателям, вольным и невольным.

— Ваш Хаос это вовсе не свобода, это — смерть в абсолюте, это безвозвратное уничтожение всего, живого и неживого. Это всепоглощающая с_е_р_о_с_т_ь, которая разъест, неумолимо перемелет, обращая в ничто, все сущее на своем пути. И этому вы — поклоняетесь? К этому вы взываете, как к некоему божеству? Тогда вы или слепые, или безумцы…

— Откуда ты можешь знать… — что-то такое было в голосе Поттера, что даже Пэнтекуин почувствовала себя неуютно.

— Я — знаю, я видел, — перебил ее Поттер. — Интересно, вы оба вообще понимали, что именно делает этот проклятый куб, с которым ко мне тогда пожаловал твой драгоценный муженек?.. Похоже, что нет. А противостояние с твоим братцем Вольдемортом, а потом — и с тобой, заставило меня зайти в такие дали, заглянуть за такие горизонты, о которых знает мало кто из смертных. За что, кстати, я испытываю некоторое чувство… Хм…

И Гарри коротко рассмеялся, словно пришедшая мысль стала и для него самого небольшим сюрпризом.

— Черт возьми, даже благодарности и к тебе, и к Малфою! Но все же это весьма скромное чувство: не мешайте мне, не лезьте со своим лонохарским укладом и законами — и я готов оставить вас обоих в покое. Но покорно позволить вам лишить жизни моих друзей и меня? Или пленить нас, прополоскав потом мозги твоими, сестрица, милыми талантами…? Прошу прощения, но настолько далеко мой альтруизм не распространяется.

И Гарри с сожалением развел руками.

— Ну, так как?

— Убить его! — дернула подбородком по-прежнему мило улыбающаяся Валькери, и ее гвардия, рассыпавшись полукольцом, начала надвигаться на Поттера.

— Убить… — повторил Гарри, прищурившись и пару раз со свистом провернув в воздухе мгновенно выхваченный меч, а его товарищи, пружинисто напрягшись, чуть подались назад, готовые как к обороне, так и к нападению. — Сдается мне, сестрица, не так давно ты уже приказывала своим подручным нечто подобное. Может, вспомнишь, чем это закончилось и к чему привело? Хотя о чем это я? Время разговоров давно прошло… Ирраэ!

И в следующий миг фигура Поттера на секунду размылась, подернутая темной дымкой, которая сразу же уплотнилась, еще более потемнела и скользнула по обеим рукам: по правой — к мечу, на лезвии которого застыла едва заметным маревом, и по левой — к тыльной стороне кисти, оставшись в виде мерцающего символа, похожего на две наложенных друг на друга буквы «W».

— Значит, убить? — Зеркально-блестящий клинок в руке Гарри неторопливо поднялся над его правым плечом и зашел острием за спину в косом замахе. — Ну, попробуйте…

Из-под ног взлетел снег, и Поттер сам обрушился на левый фланг окружающих его лонохарцев, ощетинившихся острой сталью. Срубив с десяток пик словно досадно мешающие ему сучья, Гарри прорвался на расстояние прямого удара. Лезвие Тэцу слегка вспыхивало, прорубая напитанные магией вражеские доспехи, а с левой руки, украшенной затейливой руной, срывались заклинания, крошащие врагу кости, протыкающие их черными, похожими на дротики сгустками, вылетающими прямо из воздуха, а иногда расцветающие дрожащей черной паутиной щита, удерживающего рубящий удар или пущенный в упор залп тяжелых арбалетных болтов.

Пройдя в бешеном боевом танце от левого фланга до центра, Гарри оставил за собой два с половиной десятка корчившихся на земле врагов и внезапно остановился.

— Что-то не так уж и хороши твои хваленые воины, сестричка, — разочарованно дернул он щекой. — Рубиться с твоими нинтшаа было хотя бы интересно, а эти… Ну ладно, я готов даже немного им поддаться.

И он снова навалился на сомкнувшие боевые порядки воинов, успевших втащить внутрь строя своих раненых товарищей — Поттер не убил ни одного из них. Но на этот раз темный мечник сражался заметно более расслабленно, чем тут же воспользовались его враги, ударив двумя тройками, а с правого фланга полетели короткие стрелы арбалетчиков. Одна из них чиркнула Гарри по лбу, глубоко прорезав кожу, две других вошли в бедро, а четвертая застряла в плече. И два широких меча «Сынов» тоже нашли свои цели, проткнув Поттеру правый бицепс и войдя в бок.

Пристально наблюдавшая за боем Валькери прищурилась — после всех хитрых финтов, регулярно выкидываемых выводящим ее из себя бывшим гриффиндорцем, она не верила в столь быструю и легкую победу.

И, как оказалось, правильно делала: у отскочившего от противника Поттера, не выступило ни единой капли крови; его раны начали источать тающий черный дым, древки торчащих стрел отвалились, словно те растворились внутри тела, а длинный и глубокий, до кости, порез на лбу, паря темными струйками, стремительно затянулся. И одновременно в тылу лонохарцев послышались громкие крики: некоторые раненые, над которыми склонились целители, внезапно начали биться, как в падучей — с судорогами, розовой пеной у рта, прямо на глазах становясь похожими на жертв долгой голодовки.

— Ну, что такое? — зло и весело сверкнув зубами, громко спросил Гарри, обращаясь ко всем сразу, раскинув руки в стороны. — Кто-то, кажется, опять сильно удивлен, что я не желаю послушно умирать? Ты, главное, сестрица, давай сюда еще побольше своих воинов — и тогда я один всю твою армию уложу в могилы!

«Ирраэ…» — и пальцы Гермионы, тоже не сводящей глаз с Гарри, машинально напряглись, складываясь в жест активации второй формы Дагор