заварнике!

У-у-у-у, какой это кайф — горячая еда!

На чистой посуде!

И сам — чистый!

У-у-у-у-у-у!

Посмеиваясь над самим собой, наслаждаясь теплым полом, греющим ноги, с чашкой в руках, прошел на второй этаж и замер перед музыкальным центром.

— «VEGA» — Прочитал я название и поискал глазами пульт.

Рассмеялся.

Неизвестная мне «Вега», была «пластовертом» — проигрывателем виниловых дисков.

На мое счастье, изверги, разносившие дом, на пластинки не обратили не малейшего внимания.

Открыв дверцу шкафчика, прикоснулся к стоящим торчком, пластинкам и, усевшись на пол, принялся доставать их, одну за одной и складывать ровной стопочкой, слева от себя.

Перебирал и не верил своим глазам: Elvis Presley — That's all right, Abba — GOLD, Zodiac — Music in the univers, Deep purple — The house of blue light, Led zeppelin — Stairway to heaven, Nirvana — Nevermind, The Beatles — A hard day's night, The Beatles — A taste of honey…

С обложек пластинок, на меня смотрели люди, которых я, никогда, не увижу и не встречу, не попаду на их концерт…

Поставив на пластоверт пластинку Битлз и замер, слушая голоса.

Когда, щелкнув рычагом — противовесом, иголка вернулась на свое место, погрузив меня в тишину, я понял, почему в книгах так ценят винил.

Будь моя воля — утащил бы. Все, утащил.

Дождавшись, когда стиральная машинка открутит полный цикл, завершив стирку, вымыл посуду и обесточив дом, завалился спать в спальне, на втором этаже.

Зарево со стороны базы, все разгоралось, бросая в окно кровавые сполохи, сменяющиеся ослепительно белыми вспышками, мешая спать. Пришлось, плюнув на удобства, перебраться в комнату напротив, окна которой выходили на противоположную сторону.

И, пусть от постельного белья не осталось ни клочка — выспался так, будто спал на самом потрясающем матраце в своей жизни!

Утром, проснувшись, от души потянулся и, глядя через окно на затянутое облаками небо, поздравил себя с первым ноября.

Как по заказу, валил снег, заметая следы и дом, лишенный электроэнергии — стал стремительно вымерзать. Пришлось вернуться к щитку, снова подключить генератор и, радуясь тройному стеклопакету в уцелевших окнах, включить отопление.

Не знаю, кто проектировал этот дом, но на запасе прочности он точно не экономил: тройной стеклопакет, усиленный каркас окон, стены, толщиной не меньше полуметра, перекрытия крыши — в двойном комплекте, две скважины, в разных концах подвала, с отдельными насосами, запитанными от двух разных бензогенераторов — список можно было продолжать бесконечно.

— Либо хозяин — параноик, либо — «выживанец»… — Присвистнул я, разглядывая толстеную гермодверь, искусно замаскированную под кирпичную кладку. — Либо, то и другое — одновременно.

Удивляясь, как я не заметил этой двери вчера, принялся методично изучать все вокруг, пытаясь открыть свою находку.

Обшарил стеллажи, заваленные рваньем, простучал стены и пол, вывозился в пыли, но — безрезультатно.

Так хотелось сунуть свой нос за дверь, в надежде найти еще пару — тройку роялей!

— Эротический облом, притаился за углом! — Продекламировал я строчки, почему-то чувствуя себя плагиатором. — И розовая птица обломинго, пролетела надо мной…

Лягнув каблуком, с досады, крепкую дверь, плюнул и пошел наверх — завтракать. Не зря же я подключал платиновый генератор…

Выходя, протянул руку к выключателю — погасить свет и замер, с поднятой рукой, боясь спугнуть мысль.

Свет в подвале включился, стоило мне туда войти.

Следовательно — нафига тут выключатель, с двумя кнопками?!

Пощелкав кнопками, снова вздохнул — хитрый владелец, наверняка завел здесь какую-нибудь комбинацию, из серии нажатий, словно наигрывал бесконечную гамму, на двух клавишах пианино…

— Есть двери, который лучше не открывать! — Решил я для себя и, послав хитрой двери воздушный поцелуй, оставил ее в покое.

В кухне было холодно — в связи с поломкой холодильника, кастрюльку с супом из НЗ, я оставил на подоконнике, рядом с открытой форточкой.

Хорошо, что плита работала — супчик, совершенно замечательно, замерз.

— Суп да чай — жри и не скучай! — Скомандовал я себе и, пожелав приятного аппетита, пустому стулу напротив, начал завтракать, сожалея, что нет хлеба. Или, хотя бы — муки…

Позавтракав, вымыл посуду и убрал ее место, собрал свои вещи и спустил всю воду из системы — жаль было пакостить в доме, ставшим мне