Судя по следам, дорогу чистили совсем не давно — после снегопада, очищая и утрамбовывая одновременно.

Сделав ручкой горам, базе, экзотам и всем прочим — оттолкнулся палками и покатил по обочине, прочь от всей этой эпопеи.

Отныне она меня не касалась — любой, кто заявит, что я — киборг, может пойти и повесится.

На первую машину я наткнулся ближе к вечеру.

Она стояла, уткнувшись носом в сугроб, подтаявший от тепла ее двигателя.

В салоне, совершенно безмятежно лежали трое взрослых и ребенок.

Совершенно холодных и мертвых.

Через два часа, уже по темноте, издалека увидев яркие огни придорожной гостиницы, затаил дыхание и приготовился к худшему.

Полная парковка авто, все — с испанскими номерами.

Пустой домик удалось найти не сразу — мотель оказался набит под завязку.

Люди перемахнули Пиренеи, в попытке спастись от катаклизмов.

Погибли — от своего же бывшего лекарства.

ТВ.

ТерраВит.

Создал экзотов и уничтожил человечество.

Переночевав, выбрал на стоянке крепкий пикап — двухцветку, от японцев, напихал в него провизии и воды, на пассажирское кресло — пару пистолетов и отчалил, отключив электричество.

От кого я собирался отстреливаться?

Вот и я так думал, только руки сами, без участия головы, заготовили оружие.

Крепкий пикап, на проверку оказался — так себе.

С одной стороны, его хватило до следующего мотеля, что очень радовало, только следующий мотель был в 22 километрах!

Все везде было одно и то же — ТерраВит, как когда то, в 2000-ном, работал медленно, но верно.

Признаюсь, была слабовольная мысля, отказаться от всего этого путешествия и вернуться на базу, может быть — покричать экзотов, чтобы забрали меня из этого глобального морга.

За сутки, машины менял трижды — Вот, скажите мне, какой умник может считать автомобиль на КОЛЕСАХ — вездеходом?!

Я, к таковым, себя более не причисляю.

На мое счастье, последним внедорожником оказался армейский, крепкий и неказистый.

Со встроенной системой позиционирования — работающей — и ноутбуком, под сиденьем.

Полный привод на все восемь колес, из которых четыре передних — поворотные, содовые АКБ, питающие все двигателя и электронику, полный багажник армейского НЗ, вооружения и прочих роялей, от части которых пришлось избавляться, чтобы можно было с удобством устроить себе спальное место не на сиденье.

Вот этот красавец и нес меня сейчас в сторону границы с Германией.

Если там будет пусто — поеду дальше, не может быть, чтобы я остался один.

Париж встретил меня мерзким туманом, оседающим на лобовом стекле, пытающемся на нем нарисовать свои узоры и безжалостно стираемом стеклоочистителями.

Пусто.

С Эйфелевой башни, действительно открывался чудесный вид на новый залив, которому человечество так и не успело дать название.

Выживших нет.

Везде, где прокрутились колеса моего грузовичка, только тлен, тела, превращающиеся в разлагающуюся или замерзающую, биомассу.

Ночью, специально старался забраться повыше, на горки и холмы, в надежде заметить хоть луч света.

Замечал, если свет забывали \ не успевали выключить.

Зарева пожаров, встречались всего пару раз, да и то, приезжал я уже к шапочному разбору — ноябрь заявил свои права и от души потчевал снегом и холодом.

Много ругался и часто матерился, вспоминая свой танк, оставленный на базе — без его возможности отрываться от земли было просто катастрофически хреново — многие мосты приказали долго жить, а плавать, мое новое приобретение отказывалось.

Уж оставлю за скобками, как мне удалось добраться до Праги, мосты которой, к моему удивлению и восхищению, оказались целы.

Пустой город отчаянно давил мне на нервы и шуршал в уши, и бросался в глаза.

Заваленные снегом улицы. Обломки веток и упавшие деревья, выбитые окна и витражи.

От такого зрелища хотелось выть, пить и вешаться.