любовницей. А значит, они заодно.

– Итак, я блефую, – между тем продолжала развивать свою мысль Лиза. – Но вы сами были свидетелем тому, как ярко пылали шведские корабли при встрече с нашими, всего лишь бригантинами.

– Зажигательные снаряды, начиненные греческим огнем. Бесчестное оружие, от которого отказался ваш брат, человек, несомненно, благородный и не лишенный чести.

– Но для начала мой братец с помощью этого самого бесчестного оружия уничтожил турецкий флот. Впрочем, оставим это. Неужели вы думаете, что мы и впрямь станем сомневаться, жечь ваши корабли или честно выйти сражаться грудь в грудь? Итак, мы имеем реальную возможность серьезно ослабить шведский флот. К вашему сведению, за каждый уничтоженный корабль казакам назначена награда, и отряд атамана Демина сейчас вышел в море на охоту. Ослабление вашего флота тут же выводит на доминирующие позиции Данию. Сдается мне, у вашего кузена Фредерика предостаточно претензий к Швеции. У короля польского найдутся интересы в Лифляндии. Как, впрочем, хватит претензий и у Саксонии с Норвегией. А там и ваш сегодняшний союзник Новгород повернется, как флюгер на ветру. Готова Швеция к такой войне? Карл, я открою вам большой секрет. В этом мире не любят успешных, сильных, смелых, умных и богатых. Любое из этих качеств порождает завистников, готовых на многое. А добавить сюда еще и шведскую заносчивость с жаждой доминировать над всей Европой, так от злопыхателей не будет отбою.

– И как же быть тогда с Псковом, который стремительно богатеет?

– А вот это, ваше величество, оставьте нам. Лучше думайте о Швеции.

– И что вы предлагаете?

– Скажем так, признать произошедшее Нарвским инцидентом. Заключить договор, согласно которому Пскову отойдет территория в радиусе тридцати верст от города Нарвы и полоса в двенадцать верст по всей протяженности реки. Ну и далее пункты о торговых соглашениях, которые будут выгодны как Швеции, так и Пскову. Я сейчас не пытаюсь лукавить, ваше величество…

С переговоров, длившихся несколько часов кряду, Лиза вернулась усталой и выжатой как лимон. Карл оказался сведущ далеко не только в делах военных. Ему не были чужды знания в области торговли, экономики. И в политических раскладах он был не таким уж восторженным юнцом. Над каждым пунктом договора он бился с непреклонной решимостью, словно на поле боя. Что, в общем-то, понятно, ведь на кону был престиж Швеции.

– Ну как ты, девочка моя? – присаживаясь и прижимая ее к себе, поинтересовался Иван.

– Устала, спасу нет. Этот мальчик… О-о-о, Европа даже не подозревает, какой монстр явился свету в его лице. И, кстати, нам он своего позора не простит. Договор, который мы подпишем завтра, – всего лишь отсрочка.

– Я в этом и не сомневаюсь. Но даже год отсрочки – уже много. Если же нам удастся отыграть два, будет просто замечательно.

– Ты так говоришь, словно уверен в победе, хотя и беседовал со мной о великих тяготах.

– Да я не сомневаюсь в победе. Случись война прямо сейчас, и то Карл остался бы с носом.

– И что же тебя смущает, коль скоро ты решил отсрочить ее начало?

– Только одно. Начнись война сегодня, то она длилась бы долго и обошлась дорого. И крови стоила бы большой. А оно нам надо?

– А через год, значит, все будет быстрее?

– Лучше через два. И да, быстрее и дешевле.

– Кстати, Карл не остался равнодушным к моим женским чарам. Не скажу, что это хоть в чем-то помогло в ходе переговоров, но-о… – игриво стрельнув взглядом в Карпова, многозначительно потянула княгиня.

– Он пытался за тобой ухаживать?

– Для того чтобы женщина поняла, что она небезразлична мужчине, ему вовсе нет необходимости предпринимать активные шаги.

– Помнится, кое-кто ошибся в отношении одного стрельца, рассмотрев то, чего и в помине не было, – с явной иронией мстительно возразил Иван, сам не зная, с чего, собственно, заводится.

– Просто тогда кое-кто рассмотрел то, чего тот истукан сам в себе узреть не смог, – с легкостью парировала Лиза.

– Ой ли?

– Мы вместе. И не далее как сегодня утром ты божился мне в любви. Врал? – склонив голову набок, с наигранным возмущением полюбопытствовала она.

– Нет, – поспешно сдался Иван, привлекая Лизу к себе.

Но все же оставлять за ней последнее слово как-то не хотелось. Назовите это ребячеством, желанием доминировать над женщиной и еще бог весть как. Но не хотелось, и все тут.

– Вот вызовет тебя братец и объявит, что интересы Русского царства требуют, дабы ты вышла замуж за Карла. И что ты будешь делать?

– Да он намного моложе меня, – фыркнула Лиза.

– Ну не так уж и намного.

– У меня дети.