– Нам не позволяется говорить о таких вещах, – добавила Исаль, – но я предала свой народ еще много лет назад и не думаю, что от моего признания станет хуже. Отказаться от участия в Тиббине – не судебное, а моральное преступление. Так что я сочту за честь, если сумею вам помочь. – Женщина склонила голову, глядя на напряженные лица Алисы и Оливера. – Знаете, вы первые мои собеседники за пятьдесят шесть лет.

– О да, – сказал Оливер, оглядываясь вокруг. – Могу представить.

– Нет, – ответила Исаль, – ты не понимаешь. Привязать ко мне чей-то Тиббин – худшая помощь, какую только можно придумать. Лево – давно забытая богом земля, и из всех ее жителей я – самая не вспоминаемая. Если Старейшины связали ваш Тиббин со мной, значит, они и не пытались вам помочь. Вряд ли они ожидали, что вы заберетесь так далеко. Наша встреча означает, что вы близки к цели. Но будьте осторожны: Старейшины этому не обрадуются.

Алиса с Оливером промолчали, не желая выдать свой страх.

– Теперь, – продолжила Исаль, складывая руки, – я более чем удовлетворила ваше любопытство. И теперь вынуждена в последний раз настоять, чтобы вы зашли. Если вы останетесь здесь еще на мгновение, я не буду повинна в вашей смерти.

Дети переглянулись и так же молча последовали за Исаль в ее скромный домик. Итакдалия оказалась еще страшнее и страньше, чем предполагал Оливер. Теперь они знали, что все это время были безвольными марионетками в руках искусных кукловодов; что каждый их шаг был спланирован, а все случайности – не случайны. Благодаря объединенным талантам им еще как-то удавалось прыгать из деревни в деревню, но удача спутников таяла на глазах, и сейчас им следовало быть вдесятеро осмотрительней, если они надеялись выбраться из этого переплета живыми. Теперь они были преступниками в бегах.

И использовали оба своих Тиббина.

Алису привел в чувство только художественный хаос дома Исаль. На первый взгляд ее жилище представляло собой увеличенную шкатулку с безделушками. Каждый сантиметр стен был покрыт живописными полотнами в причудливо украшенных рамах («Все мои вещи спасла и срезала с ветки дорогая Ансиль», – пояснила женщина), а горизонтальные поверхности были отданы во власть швейным принадлежностям. Булавки, иглы, бобины с нитями и бесконечные рулоны самых роскошных тканей громоздились от пола до потолка. Рядом с ними теснились манекены, коробки с самоцветами и корзины, полные перьев. Дом Исаль был крохотным, но красочным и опрятным.

Когда они переступили порог, женщина наконец сняла плащ.

Исаль была красива совершенно непостижимой красотой. На ней было платье из нежного голубого шелка, которое мягкими волнами обвивало ноги. В сочетании с золотыми волосами и бледной кожей она казалась видением из полузабытого сна, которое ускользает тем вернее, чем настойчивее пытаешься его вспомнить. Алиса впервые увидела, что столь бесцветный человек может быть красивым, и это наполнило ее внезапной надеждой. Конечно, Исаль не в точности походила на Алису – ее белизну оттеняла богатая желтая краска, – но даже так она отличалась от любого жителя Ференвуда.

– Что ж, – без предисловий начала женщина, – вы ищете художника.

– Да, – испуганно сказал Оливер. – А откуда вы знаете?

Исаль смерила мальчика таким взглядом, будто у него не все в порядке с головой.

– У твоей подруги не хватает руки.

– Точно, – поспешно ответил он. – Точно, конечно.

– Ты уверен, – продолжила Исаль, – что это главный твой вопрос? Что ты не хочешь узнать что-нибудь другое?

Сердце Алисы подпрыгнуло к горлу. Девочка страдальчески посмотрела на Оливера. Неужели это их единственный шанс на помощь? Тогда не лучше ли спросить, где папа?

– Оливер, – прошептала она. – Тебе не кажется…

– Это не твой выбор, – оборвала ее Исаль, смерив девочку не злобным, но несколько холодным взглядом. – Не твой Тиббин.

– Но…

– Я уверен, – ответил Оливер твердо. – Нам нужно починить ее руку.

– Оливер, прошу тебя…

– Мы получим и то, и другое, – сказал мальчик, беря Алису за единственную ладонь. – Обещаю, мы найдем способ. Даже если придется начать все заново. Но сперва мы починим тебе руку.

Алиса с трудом сглотнула. Она была почти готова расплакаться.

– Очень хорошо, – сказала Исаль. – Все просто. Выберите любую картину, – и она обвела рукой стены, – и зайдите в нее.

Оливер приподнял брови.

– И все?

Исаль кивнула.

Алиса с Оливером переглянулись – и расплылись в улыбках. Спутников затопило облегчение.

– Ладно, – сказал Оливер, улыбаясь до ушей. Затем он перевел взгляд на картины. – Как насчет… Ох, я даже и не знаю. Алиса, какую выбрать?

Исаль шагнула вперед.