дыра.

Он постучал пальцем по лбу.

— И мне, Бездна все это дело задери, не нравятся дыры в памяти. Поэтому я буду благодарен тебе, если ты поможешь.

— Что?

Тельме показалось, что она ослышалась.

— Поможешь, — повторил Мэйнфорд. — Залезешь в мои мозги. Если я и готов туда кого пустить, то тебя… и покопаешься хорошенько.

Лицо его исказила болезненная гримаса.

— Не сейчас, конечно… сейчас у нас вряд ли что выйдет…

И в этом он прав.

Тельма устала.

Он… он вообще может не выдержать еще одного вмешательства. И отдых нужен обоим, только предложение слишком заманчиво, чтобы просто от него отказаться.

— Я ведь тоже… кому понравится понять, что его… использовали… и не просто использовали… я был уверен, что это дело… что я вел его нормально. И закрыл. И эта уверенность не на пустом месте взялась. Откуда? У меня блоки… хорошие блоки. Нет, я не настолько наивен, чтобы думать, что их невозможно взломать. Возможно. Но… это ведь не взлом?

— Не похоже.

Взлом оставил бы следы.

Грубые. Явные. Если вовсе не выжег бы разум. Нет, воздействие иного толка. Тельма прикрыла глаза: так легче вспоминалось.

Что было?

Провалы в памяти. Результат постоянного недосыпа? Истощения? Это объяснило бы субъективные ощущения. Но объективно восприятие невозможно отключить. И что-то осталось бы, пусть затертые, пусть блеклые, но воспоминания.

Не пустота.

Еще? Голос Гаррета, который убаюкивал, обволакивал. И снова непонятно. Никакого воздействия Тельма не ощущала, как не ощущала и изменений в тонком фоне, неизбежных при ментальной атаке.

Разве что…

…тогда за обедом Гаррет воздействовал на физиологию. Вызывал влечение. А мог бы… усталость — это тоже физиологическая реакция, особенно когда тот, кто попал под воздействие, и без того находился на грани. И провалы… обмороки?

— Чай, — Мэйнфорд уже добрался до кухни. — Если ты не передумала.

Не передумала. И Тельма сползла с дивана, подобрала полы халата, который стоило бы вернуть хозяину. И Тельма вернет. Когда домой отправится.

…локальное отключение сознания объяснило бы провалы.

И взлом бы не потребовался. Блок просто не отреагировал на воздействие, направленное не на разум. Но возможно ли в принципе подобное? Не разум, а вегетатика? Или гормональная регуляция?

Или Тельма сейчас строит очередной замок из песка и догадок?

— Все равно он виноват…

— Не спорю, — Мэйнфорд не стал уточнять, о ком речь. — Гаррет еще тот засранец…

Он сел на пол, верно, не доверяя ни собственному телу, ни табурету. А кружку с кипятком поставил рядом. Потянулся к сахарнице.

Перевернул над кружкой.

Задумчиво сунул палец, размешал.

— Я поговорю с ним…

— Думаешь, раскается и скажет правду? — нелепая ситуация. И надо бы разозлиться, наорать… он ведь ошибся, тогда, десять лет назад. Позволил себя одурачить.

А теперь сидит и пальцем кипяток мешает.

— Думаю, занервничает. Было ему тут предсказание одно, — Мэйнфорд вытащил палец и подул на него. — На тему прошлого… он верит предсказаниям… и позвонит… должен позвонить… тому, который…