— Это наш дом, глупая женщина… теперь это наш дом до скончания времен…

…что ж, кое в чем он прав. Время здесь течет иначе. И впереди их ждет вечность. Вечность наедине с тем, кто тебя ненавидит, — не самый лучший жизненный выбор. И мелькает предательская мысль: а вдруг бы все-таки у них получилось?

…он почти успел.

Зверь шел по следу и менял тело, а Мэйнфорд не противился переменам, осознавая, что в новом обличье у него будет больше шансов вернуться.

…буря нарастала.

Там, наверху.

Мэйнфорд слышал голоса ветров сквозь каменную толщу, а будь его желание, он бы и увидел, что черные клубящиеся тучи, что молнии, рожденные в столкновениях их. Телефонные столбы, которые ломались, будто щепки, и хлысты проводов, взлетавшие, чтобы обрушиться на каменные стены зданий.

Сами эти стены, слишком тонкие, чтобы защитить.

Чтобы даже устоять под натиском ветра.

Дамбу, разменявшую не одну сотню лет. Устаревшую. Ослабевшую. Она еще кое-как сдерживала реку, но щиты ее гудели от натуги. И сила, в них перекачиваемая, уходила в воду.

Изоляция повреждена.

И контуры размывает.

Кто-то понял это и связался с домом. Предупредил своих, чтобы спасались. И значит, вот-вот новость выйдет за пределы одной квартиры. Слухи расползутся стремительно, что опухоль. А следом… что? Паника? Толпы людей, потерявших разум, движимых одним-единственным желанием — спастись. Пробки на дорогах. Толчея. Вой и гнев. И оружие — единственным весомым аргументом.

Кровь, которую Нью-Арк примет с радостью.

Он должен остановить это.

Подняться над бурей.

Усмирить.

А разве Мэйнфорд способен на такое?

Да. Зверь знает. Медлить нельзя, а он, вместо того чтобы подняться — выход рядом, его нынешнее тело прекрасно ориентируется в хитросплетениях коридоров, идет по следу женщины.

Спасет одну — погибнут тысячи.

Десятки тысяч, когда дамба все-таки рухнет и потоки воды устремятся сквозь город. Они подхватят и машины, и людей, смешают воедино…

…его долг…

…есть еще время. С Острова сняли щиты, и значит, кто-то осознал, что один Остров — это далеко не Нью-Арк. Перенаправленной силы хватит на то, чтобы противостоять буре.

Минут десять.

Или даже пятнадцать.

В любом случае, за пятнадцать минут многое можно успеть.

Например, найти ее.

Его женщина выглядела изможденной и откровенно жалкой. Ей было больно и страшно, и Зверь заскулил, не представляя, как быть дальше. Он желал смерти тому, кто держал его женщину.

Был близок.

Слишком близок, чтобы убить.

Он успеет раньше. И хорошо, что Зверь понимал это, иначе у Мэйнфорда вряд ли получилось бы удержать его.

…один удар.

…хватило бы удара, лапой по горлу, чтобы наверняка, чтобы голова отделилась от тела… но ведь не подпустит. Стоит, сволочь, улыбается.

Горит ярко.

Знакомое пламя… здравствуй, старый враг. Можно ведь говорить, не разговаривая, просто глядя в глаза. И получить ответ: здравствуй. Я не враг тебе. Просто так все получилось.